Сочинение

Имя Проспера Мериме по праву занимает свое место в блестящей плеяде французских реалистов второй половины XIX в. Творчество Стендаля, Бальзака и их младшего современника Мериме стало вершиной французской национальной культуры послереволюционного периода.

Писатель хотел дать представление о жестоких нравах XIV в., не нарушая исторической достоверности.

В 1829 г. П. Мериме приступил к написанию новеллы «Маттео Фальконе». Новеллы Мериме поражают своей эмоциональной выразительностью и лаконичностью. В новеллах писателя влечет к себе экзотическая тема. Жестокая жизнь современности заставляла его обращаться к изображению страстей, которые становились знаком человеческой незаурядности.

Центральное событие новеллы – убийство сына за предательство – организует весь сюжетный материал. Коротенькая экспозиция не только объясняет происхождение маки, но и характеризует корсиканские нравы, местное гостеприимство и готовность приходить на помощь преследуемому. «Если вы убили человека, бегите в маки Порто-Веккьо… Пастухи дадут вам молока, сыра и каштанов, и вам нечего бояться правосудия…»

Маттео Фольконе – человек отважный и опасный, прославившийся необыкновенным искусством стрельбы, он верен в дружбе, опасен во вражде. Черты его характера обусловлены законами корсиканской жизни.

В сцене предательства Фортунато весомо почти каждое слово, как и символичность имени мальчика, позволяющего представить, как много ждал от него отец. В свои десять лет мальчик «подавал большие надежды», за что отец гордился своим сыном. Тому свидетельство смышленость и смелость, с которой он провел сделку сначала с Джаннетто, а потом с Гамбой.

Сержант Гамба сыграл роль рокового соблазнителя, он тоже корсиканец, даже дальний родственник Маттео, хотя обладает совсем другими личностными качествами. Он представляет мир, в котором выгода и расчет подавляют все естественные побуждения. Символом торгашеской цивилизации стали серебряные часы с голубым циферблатом, со стальной цепочкой. Эта вещица лишила жизни двух человек. В смерти Фортунато смело можно объявить виновным сержанта Гамбу. Специфику корсианской жизни, а также внутренний трагизм события раскрывают скупой диалог и лаконичная выразительность действия. Маттео, его жена Джузеппа, бандит Джаннето Сампьеро, пастухи из маки – люди одного мира, живущего по своим внутренним законам. Этому миру противопоставлены сержант Гамба, его вольтижеры с желтыми воротниками – примета их чудности, полумифический и всемогущий «дядя капрал», у сына которого уже есть часы и который, как думает Фортунатто, может все. Пространственная граница двух этих миров пролегает между маки и полем, нравственную же границу можно преодолеть ценой предательства моральных законов своего мира, что и пытается сделать Фотунато.

Его поступок можно расценить по-разному. С одной стороны, он предал корсиканские законы, нарушил моральные нормы; а с другой стороны, его легко понять: он еще ребенок, ему очень понравились часы, да и появилось ревностное чувство зависти, потому что у сына «дяди капрала» есть такие часы, хотя он и младше Фортунато. Кроме этого, Гамба посулил мальчику, что «дядя капрал» пришлет ему в награду хороший подарок.

Маттео карает сына за такой поступок смертью. О том, что приговор, вынесенный Фотунато отцом, не был результатом личных преувеличенных представлений Маттео о чести рода, а выражал нравственному отношению к предательству всего народа, свидетельствует поведение Джузеппы, при всей своей скорби сознающей правоту Маттео.

Н овелла французского писателя Проспера Мериме «Маттео Фальконе», написанная в 1829 году, словно пролагает дорогу конфликту, который развернёт в 1835 году Н.В. Гоголь в повести «Тарас Бульба». Но об этом разговор впереди. Чтобы он состоялся, нам необходимо понять, что движет поступками Маттео Фальконе и его сына Фортунато.

Кадр из фильма «Маттео Фальконе» режиссёра Т.Таги-заде.
«Азербайджанфильм». 1961 г.

Это станет возможным, если мы на подготовительном этапе откроем ребятам некоторые особенности мировосприятия корсиканцев первой четверти XIX века. Гористый остров, покрытый зелёными маки , скромные, но крепкие дома пастухов, стада коз и овец, простой быт. Суровые условия жизни рождают суровых, аскетичных людей. Главная ценность для них даже не богатство (богатство горцев весьма относительно!), а свобода и честь. Справедливость, апеллирующая к закону, не для них. Здесь всё решается непосредственно, на месте. Тот, кто пролил чужую кровь, должен заплатить за это своею собственной. А право на его кровь получают родственники убитого. И только. Потому преступника не выдадут властям (им не очень доверяют). Закон кровной мести - древний и, с нашей точки зрения, дикий, варварский. Но возник он задолго до включения Корсики в цивилизованный мир, а потому и искоренить его было невозможно в одночасье. Корсиканцы уверены в том, что никто не может дать им свободу: она им присуща от рождения, а потому и отстаивать её - дело чести каждого. По сути, корсиканские традиции обрекают людей на одиночество: каждый за себя (или чуть шире - каждая семья за себя). Невмешательство - один из неписаных законов подобного образа жизни. Не мешай, не вмешивайся, не занимай ничью сторону, заботься только о себе и своей семье. Но при этом не мешай и другому выживать! И если преступнику необходима пища, дай: ты не обеднеешь, а преступник не тронет твой дом и твоих родных, то есть не возьмёт больше, чем ему нужно для выживания. Не сострадание, а разумный расчёт лежит в основе подобных отношений. Да и никто не знает своей судьбы: завтра и ты можешь оказаться вне закона.

Именно об этих традициях, которые сильнее законов, сообщает Мериме своим читателям в экспозиции новеллы. Эти фрагменты мы можем включить в заочную экскурсию по Корсике. Перечитывая первый и второй абзацы новеллы, обратим внимание на то, с какой обыденной интонацией говорит повествователь о преступниках, об отношении к ним пастухов, о быте корсиканцев. Вопросы, которые помогают включить текст в экскурсию, могут быть такими: “С какой целью повествователь во вступлении рассказывает читателю о маки? Что вы узнали из вступления о корсиканцах?”

У новеллы есть ещё одна интересная композиционная особенность: точка зрения повествователя постепенно сужается: от панорамного взгляда на корсиканский образ жизни он переходит к представлению одного корсиканца, чьё имя вынесено в название новеллы.

Сколько лет герою в момент действия? Перечитайте описание облика Маттео Фальконе. О чём вам говорит его внешность? Какое впечатление производит на вас Маттео?

П еред нами, безусловно, сильный человек, причём не только физически, но и внутренне. Но Мериме создаёт образ Маттео не только с помощью портрета: он обращает внимание читателя на ряд деталей - образ жизни героя, его самые яркие качества, отношение к нему других людей, а также история его женитьбы. К этим деталям и привлекаем внимание учеников.

Во-первых, Маттео “богат по тамошним местам”. Но всё его богатство - это стада коз и овец. Во-вторых, живёт герой честно, то есть последние десять лет не замешан ни в каком кровопролитии. Женившись, Маттео больше не нарушает закон, хотя без сожаления убил своего соперника. Главное качество героя, о котором нам сообщает повествователь, - это его меткость. Исключительное мастерство во владении оружием делает Маттео уважаемым и независимым: с ним лучше не ссориться! Именно этим достоинством героя и объясняется во многом отношение к нему окружающих: он хороший друг, но и опасный враг. Впрочем, даже кровавая история женитьбы Маттео на Джузеппе не характеризует его как человека кровожадного. Напротив, он живёт в мире со всеми. Богатство не сделало его скупым - он щедр к бедным. Перед нами почти исключительный герой: его уважают, на него никто не посягает, однако это ещё не является поводом для Маттео забывать об осторожности. Жизнь корсиканца всегда полна опасностей и неожиданностей, потому Маттео никогда не покидает дом без оружия и жена его умеет заряжать ружьё. Жизнь корсиканца - жизнь с ружьём и под ружьём.

И последняя важная деталь: у Маттео довольно долго не было сына! Три дочери уже замужем, а мальчику всего десять лет. Повествователь упоминает о ярости Фальконе, вызванной рождением дочек. И долгожданный сын получает имя Фортунато. Подобная реакция вполне объяснима: сын - продолжатель рода, помощник, счастье, удача для отца. Но имя ребёнка прилагается прежде всего к нему самому. В древнеримской мифологии Фортуна - богиня счастья, удачи. Она покровительствовала и деторождению. Дословно “фортунато” переводится с итальянского как счастливый, удачливый, успешный. Какой злой иронией наполняется это имя в финале новеллы! Фортунато - счастливец, заполучивший столь желанные часы в общем-то ни за что: он не заработал их тяжким трудом. Но чем оборачиваются для мальчика его успех, его удача!

Представив Маттео Фальконе в самых общих, но главных чертах, Мериме вновь меняет точку зрения повествователя: теперь мы переносимся в прошлое (как минимум на два года назад, а возможно, и больше) и оказываемся в точке события, о печальной развязке которого читатель предупреждается уже в конце экспозиции. Мы догадываемся, что событие будет связано с сыном Маттео, но предугадать конфликт и его развязку абсолютно невозможно.

В центре внимания повествователя теперь оказывается сын Маттео, десятилетний Фортунато, а общий план изображения меняется на крупный. Начинаем анализ текста с проблемных вопросов: “Кто, по мнению ребят, виноват в том, что Фортунато выдал Джаннетто? Так ли виноват Фортунато в том, что не смог выдержать искушения?”

Поступок Фортунато вызывает единодушное осуждение у школьников, но они не отказывают ему в сочувствии: мальчику десять лет, сержант Гамба соблазняет его упорно, настойчиво, а рядом с Фортунато нет никого, кто помог бы ему преодолеть искушение. И в то же время ребята помнят о том, что на самом деле Фортунато выбирает не между серебряной монетой и серебряными часами, а между жизнью и смертью человека, которому он обещал помощь. Помнит ли об этом сам Фортунато? Разрешить это противоречие довольно сложно. Но мы предлагаем школьникам попытаться найти ответ на заданные вопросы, обратившись к тексту новеллы.

П ри всём лаконизме автора и внешней простоте художественной формы новеллы у неё есть свои композиционные секреты. Они помогут учителю найти интересную для учеников форму уроков, преодолев традицию вопросно-ответной беседы. Несколько секретов мы уже открыли - это прежде всего смена планов, масштаба точки зрения в повествовании - от панорамного до крупного. Второй секрет - в исчезновении из повествования героя, чьё имя вынесено в название новеллы: Маттео как действующее лицо появится только в развязке, а участником завязки, развития действия и кульминации станут его сын, сержант Гамба (дальний родственник Фальконе) и бандит Джаннетто. При этом конфликт между этими персонажами является частным, иллюстрируя конфликт более общий. И завязка общего конфликта отнесена к далёкому прошлому Корсики, к её традициям. Кульминацией становятся страшная правда о часах, случайно обнаруженных матерью мальчика Джузеппой, и решение Маттео наказать сына-предателя, а развязка наступает на наших глазах с выстрелом Фальконе и смертью его единственного сына. Есть и крошечный эпилог, разнесённый Мериме по разным частям текста: в начале новеллы мы узнаём, что описанное событие произошло за два года до того, как повествователь был на Корсике в последний раз, что к моменту его повторного пребывания на острове Фальконе было на вид лет пятьдесят, то есть он был жив и здоров. А завершается новелла словами Маттео о том, что следует позвать его зятя к ним жить. Оставшись без сына, Фальконе вынужден принять в этом качестве мужа дочери.

Ч астный конфликт тоже строится своеобразно. Ещё до начала действия новеллы в него вступает бандит Джаннетто. Это конфликт между властью в лице сержанта Гамбы и преступником. Причём для Мериме неважно, какой закон нарушил Джаннетто и как долго он уже скрывается в маки. Преступник Джаннетто - один из многих, его судьба зависит только от случая , от удачи . Этим случаем и становится в жизни бандита Фортунато. Теперь бандит вступает в конфликт с Фортунато (по сути - с Фортуной): ему нужно во что бы то ни стало этот конфликт преодолеть, разрешить мирно, то есть склонить фортуну на свою сторону. Мальчик втянут в этот конфликт волею того же случая: отец и мать ушли в маки, оставив его сторожить дом и не дав никаких указаний по такому неожиданному поводу, как появление раненого бандита. Мальчик вступает в конфликт не собственно с бандитом Джаннетто, а с властью в лице сержанта, с одной стороны, и с обычаями своих предков - с другой. Он не решается встать на сторону власти, так как догадывается, что отец не одобрил бы такой выбор. Но и помогать бандиту он тоже не решается, так как не уверен, что и такой выбор одобрил бы отец. Отца же нет, и переложить решение, а значит и ответственность, на него невозможно. И тогда мальчик, в душе догадываясь, как бы поступил его отец, и подталкиваемый восклицанием Джаннетто (“Нет, ты не сын Маттео Фальконе! Неужели ты позволишь, чтобы меня схватили возле твоего дома?”), принимает решение помочь раненому бандиту. Но ему очень хочется извлечь из этой ситуации хоть какую-то выгоду для себя. И вот это “но”, эта червоточинка, а возможно, просто детская слабость, желание получать награду за хорошие поступки и заставляют Фортунато требовать от беспомощного человека платы за спасение. Казалось бы, фортуна улыбается бандиту: у него есть монетка для мальчика, он спасён. А Фортунато честно отрабатывает плату, недаром повествователь говорит о хитрости дикаря. Выбор, сделанный мальчиком в пользу Джаннетто, втягивает его в конфликт с властью, а именно с сержантом.

Для сержанта конфликт с ребёнком - осложнение в выполнении его долга, предписывающего бандитов ловить и предавать суду. Но Гамба ловит только беспомощных, бедных бандитов, попавших в расставленные ловушки. Как мы знаем из экспозиции, от власти можно откупиться. Только вот потребуется для этого не одна серебряная монетка! Гамба, как и ранее Джаннетто, заинтересован не в развитии конфликта с сыном Маттео, а в преодолении его, мирном разрешении. Теперь власть пытается склонить фортуну на свою сторону. И как переменчива Фортуна, так переменчив и её сын Фортунато. Но сержант втягивает ребёнка в новый конфликт: мальчик опять вынужден выбирать, теперь уже между данным бандиту словом и соблазном в виде часов сержанта Гамбы. Найти верное с точки зрения взрослого корсиканца (того же Маттео) разрешение этого конфликта десятилетний мальчик не в силах. Он не способен анализировать ситуацию, предвидеть все возможные последствия своего выбора (его самосознание ещё не развито!), тем более что часы всё время перед его глазами, а обещания Гамбы звучат убедительно и даже подтверждаются публичной клятвой. Мальчик по сути загипнотизирован сержантом при помощи часов! Фортунато делает выбор - и обрекает Джаннетто, возможно, даже на смерть. Занять одну позицию и принять за это плату, а потом переменить её на противоположную за большую цену, пусть и отказавшись от внесённой ранее платы, - называется именно предательством.

Гамба разрешает свой конфликт, не задумываясь о тех последствиях, которые ждут втянутого в него ребёнка. Он идёт до конца, не останавливаясь перед подкупом мальчишки. Мало того, он последовательно манипулирует детским сознанием, разжигает амбиции и страсти в душе Фортунато. С точки зрения сержанта, он исполняет свой долг, а для этого все средства хороши (вновь цель оправдывает средства!). Единственный, кого он опасается, - это Маттео Фальконе, а потому стремится задобрить отца похвалой его сыну. Но Гамба, хоть и дальний родственник Фальконе, давно оторвался от корсиканских традиций, чужд корсиканских понятий о чести. Позиция Гамбы отражает взгляд цивилизованного мира, утратившего, в отличие от мира дикого, представления об истинном достоинстве. Так Мериме подводит читателя к глубинному конфликту своей новеллы - между разными представлениями о чести и долге.

Случай втянул мальчонку Фортунато в глобальный конфликт между цивилизацией и варварством. Только вот симпатии автора явно не на стороне первой.

К оллизии новеллы приводят к самому страшному конфликту: предательство Фортунато разделяет отца и сына. И даже мать не в силах спасти своего ребёнка от суровой, но и по её представлениям справедливой кары. Маттео разрешает не частный семейный конфликт, а общечеловеческий. Его требования к сыну и к другим людям едины. Цельность натуры корсиканца поражает: в нём нет ни единой трещинки. А вот сын его уже затронут цивилизацией, её соблазнами в виде монеток и часов. Маттео Фальконе пытается удержать свой мир в целости, выпалывая сорняки. И если сын подвержен болезни, если её микроб проник в его душу, то выход только один - убить сына вместе с проникшей в его душу заразой. Средство кардинальное, жестокое, но, по мнению Маттео, единственно возможное.

Мериме нигде открыто не выражает своей позиции, предоставляя читателю самому делать выбор: осудить Фальконе за его жестокость или оправдать. Но гораздо важнее понять, чем вызвана подобная жестокость и почему Маттео не видит никакого другого выхода из этого конфликта.

Итак, в основе композиции ряд частных конфликтов, которые все являются следствием романтического конфликта между двумя мирами: старым, “диким”, но цельным миром корсиканцев - и наступающим на остров миром цивилизованным, изъеденным, как молью, желанием получить материальную выгоду.

У роки, на которых произойдёт встреча современных школьников с героями новеллы, должны вскрыть эти противоречия. Чтобы почувствовать, что же творится с персонажами новеллы, нужно поставить себя на их место, посмотреть на мир их глазами. Но как сменить свой собственный взгляд на другой? Этому будут способствовать элементы театрализации. Мы будем снимать с ребятами кино по новелле и репетировать или озвучивать некоторые сцены из кинофильма.

Выделяем эпизоды, которые станут центральными в фильме. Это завязка, в которой родители оставляют сына одного, а он слышит выстрелы, а затем видит и бандита Джаннетто (группа 1). Это эпизоды развития действия: договор с Джаннетто (группа 2), первое испытание Фортунато, которое он с лёгкостью проходит (группа 3), и второе - часами, которое он не выдерживает (группа 4), кульминация, которая начинается с возвращения Маттео (группа 5) и развязка - казнь Фортунато (группа 6).

Создаём в классе шесть творческих групп, каждая работает над одним из эпизодов. Но, чтобы найти решение для своего эпизода, группе необходимо видеть общую логику развития действия. Поэтому последние эпизоды поручаем группам более сильным.

Группы получают по три карточки-инструкции , которые помогают им организовать работу над текстом. На первой карточке сформулированы задачи группы на первом этапе работы с текстом: 1) персонажи; 2) суть конфликта между персонажами; 3) позиция каждого персонажа: его цель и средства её достижения; 4) общее настроение и цветовая гамма эпизода; 5) настроение персонажей к началу эпизода; 6) изменения в настроении, чувствах и причины этих изменений; 7) настроение и чувства персонажей к концу эпизода.

На второй карточке - задачи, связанные с интерпретацией эпизода в киноискусстве: 1) Как показать на экране происходящие с персонажем изменения?
2) Кому и когда сочувствуем? Почему? 3) Кто неприятен, когда и почему? 4) Как выразить средствами кино наше отношение к происходящему и персонажам?

На третьей карточке - напоминание о языке кинематографа: 1) содержание кадра; 2) план изображения (панорама, общий, средний, крупный, деталь); 3) ракурс, или точка зрения оператора (прямо, сверху, под углом, снизу и т.д); 4) музыкальное сопровождение; 5) шумы; 6) свет и цвет.

Каждой группе предлагается в ходе подготовки к съёмкам ответить на ряд вопросов, которые помогут им понять позицию каждого персонажа. Сразу же оговорим, что ребятам предстоит озвучить эпизоды (можно выбрать и более сложный приём инсценирования), поэтому они должны заранее решить, кто будет исполнять роли, и подумать, с какой интонацией будут произноситься реплики.

Вопросы для группы 1. Как Фортунато мог истолковать выстрелы? Какие чувства они вызвали у мальчика? Испугался ли он Джаннетто? Кого видит в Фортунато бандит: врага или друга? Кто более поражён и напуган: Джаннетто или Фортунато?

Вопросы для группы 2. Как бы поступил Маттео на месте Фортунато? Почему же Фортунато не хочет сразу помочь бандиту Джаннетто? О каких качествах мальчика можно узнать из его разговора с Джаннетто? Что заставляет Фортунато оказать помощь бандиту? Помог бы он Джаннетто, если бы у того не оказалось монеты? Зачем эта монета нужна Фортунато? Разве он нуждается в ней? Разве так поступил бы его отец?

Вопросы для группы 3. Что открывает в характере мальчика его первый диалог с сержантом Гамбой? Каковы цели сержанта? Почему Фортунато не боится сержанта и не верит его угрозам? Какой совет дают сержанту его помощники? Почему Гамба опасается Маттео Фальконе? Что помогло мальчику пройти испытание страхом? Потребовало ли это испытание от Фортунато мужества?

Вопросы для группы 4. Почему сержант не оставил своих попыток склонить мальчика к выдаче бандита? Какие качества Гамбы раскрываются в этом эпизоде? Как менялись чувства мальчика с того момента, как он увидел часы, и до того, как он их получил? Что он чувствует, когда рассматривает часы вблизи? Сочувствуете ли вы ему в этот момент? Какое отношение вызывает сержант, искушающий десятилетнего ребёнка? Задумывается ли Гамба над последствиями своего поступка? Думает ли он вообще о судьбе Фортунато? Задумывался ли Фортунато о последствиях своего поступка? Как он сам его оценивает?

Вопросы для группы 5. Как Маттео отнёсся к сообщению о поимке Джаннетто? Почему Джузеппа не разделяет его мнения? Что говорит о Маттео его реакция на поступок сына? Что вызвало гнев Маттео? Почему он не сразу наказывает сына? Как и почему меняется поведение Фортунато по возвращении отца? Раскаивается ли Фортунато в своём поступке? Что говорит о Фортунато тот факт, что он вернул деньги Джаннетто?

Вопросы для группы 6. Что определило участь Фортунато? Что больше всего потрясло Маттео в поступке сына? Почему отец не прощает сына, почему не перекладывает его вину на сержанта, воспользовавшегося слабостью ребёнка? За что он карает Фортунато? Можно ли назвать поступок Маттео справедливым? Все ли персонажи рассказа разделяют отношение Маттео к поступку сына? Почему мать не останавливает своего мужа? Любит ли Маттео своего сына, ведя его на смерть? Злодейство ли совершает Фальконе?

Сценарии ребята готовят дома, а на уроке представляют свои интерпретации. Они могут сопроводить их зарисовками отдельных сцен, слайдами, музыкой и обязательно представляют озвученный вариант эпизода. Представление каждой группы завершается коллективным обсуждением, советами, рекомендациями - дома можно будет внести в свою экранизацию необходимые изменения.

Заканчивается анализ текста ответом на главный вопрос: “Почему Маттео Фальконе не пожалел сына, чем вызвана его жестокость?” Но даже объективный ответ на него не может успокоить читательское сердце: ведь, вероятно, Фортунато мог бы стать хорошим человеком, осознание вины побудило бы его к искуплению, к честной жизни. Не слишком ли высока цена за первую, пусть и ужаснейшую ошибку? Это вопрос сегодняшнего времени. А Мериме рассказывает нам о другом. И об этом мы размышляем с ребятами на заключительном этапе работы над новеллой.

М ы живём в других условиях, в другом мире. Мы привыкли к тому, что можно не отвечать за свои поступки, что “первый раз прощается”, что о подлости могут и не узнать, а предательство уже трактуется как здравый расчёт. Прав сильный. Но в мире, изображённом Мериме, Маттео тоже сильный и мог бы заткнуть рты всем, кто осмелился бы обвинять его сына. Мог бы. Но позора это бы не смыло, но доброе имя Фальконе это не восстановило бы. И положиться на сына-предателя Фальконе уже не может: “единожды предав…”! Сегодня честь продаётся и покупается, а ещё двести лет назад она ценилась превыше всего. Маттео - “невольник чести”, и живёт он в мире, где всё имеет свою цену, где за свой выбор человек платит всегда, не прячась за спину власти, где у него нет права на ошибку. Суровый мир, суровые законы, но и человек, живущий так, помнящий об этом, не может вырасти ничтожеством. Мериме, искавший в то время утраченный идеал человека, находит его не в цивилизованном мире Европы, вырождающейся духовно, а среди дикарей, далёких от достижений цивилизации, но сохранивших величие души и духа. И дикарь Маттео не более жесток, чем полудикарь сержант Гамба, сыгравший с ребёнком в страшную игру.

Проспер Мериме. «Маттео Фальконе»: время создания новеллы. Образ рассказчика. Нравственные уроки новеллы

Слово учителя
Проспер Мериме родился во Франции в 1803 году, на четыре года позже А. С. Пушкина, родившегося в России. Спустя восемь лет Франция и Россия сошлись в противоборстве: в 1812 году началась Отечественная война. Французские войска привел в Россию Наполеон Бонапарт, которого считали величайшим полководцем. В этой войне победила Россия, и русские войска в 1815 году вступили в Париж. Наполеон был сослан на остров Святой Елены, где прожил до конца своих дней в одиночестве. Во Франции была восстановлена династия Бурбонов. На трон сел Людовик XVIII.

Но народ, переживший Великую французскую революцию и принявший участие в наполеоновских походах, не мог смириться с новыми порядками. Во всей Франции образованные люди напряженно раздумывали над судьбой своей страны, искали пути преодоления духовного кризиса в обществе. Среди писателей, которые в своих произведениях размышляли над путями развития общества, был Проспер Мериме.
В конце 20-х годов П. Мериме обратился к жанру новеллы (смотрим определение новеллы на с. 310, ч. 2 учебника). Одни из самых известных новелл Мериме — «Кармен», «Таманго» и «Маттео Фальконе».
Действие новеллы «Маттео Фальконе» не случайно происходит на острове Корсика. Корсика — гористый остров в Средиземном море. Гора Мон-Сенто достигает высоты 2706 метров. Склоны гор покрыты средиземноморскими кустарниками, лесами. Корсика является департаментом Франции, но населяют его не французы, а корсиканцы — народ, который говорит на различных диалектах итальянского языка. Большинство корсиканцев — католики. Жизнь на острове отличается тем, что за столетия создалась особая, довольно замкнутая культура и традиция неприятия нового.
Весь остров делился на кантоны, т. е. на несколько областей, выборная власть была сосредоточена в небольших городках. Города располагались в основном на побережье, горные районы были труднодоступны.
В годы жизни П. Мериме французы считали корсиканцев дикарями, но интерес к культуре этого острова постоянно поддерживался тем, что человек, которым многие французы восхищались, несмотря на его поражение, — Наполеон Бонапарт — был родом с Корсики. Некоторые современники П. Мериме считали, что разумнее возвратиться к первобытным нравам, которые казались проще и даже лучше, чем нравы буржуазного общества.
Описывая случай, который произошел на Корсике, П. Мериме обращает читателей — своих современников — к мыслям о том, на каких основах нужно строить человеческие отношения, заставляет думать о нравственных основах поступков и ценности человеческой жизни.
Когда мы читаем новеллу «Маттео Фальконе», мы явственно чувствуем, что с нами говорит не автор, не сам Мериме, а кто-то другой — человек, который путешествовал, был на Корсике и лично знаком с Маттео Фальконе и его женой: «Когда в 18... году я посетил Корсику, дом Маттео Фальконе находился в полумиле от этого маки ».Мы хорошо понимаем, что перед нами рассказчик, когда во втором абзаце читаем совет бежать в маки, если вы убили человека: конечно, всерьез автор не мог дать читателю такой совет.
Нам кажется, что этот рассказчик сидит в кругу своих знакомых, может быть попутчиков в далеком путешествии, и рассказывает им о том, что ему довелось увидеть и узнать, как он жил среди народов, традиционный уклад которых резко отличается от того, к чему привыкли слушатели. Причем из рассказа нам ясно, что слушатели этого рассказа на Корсике не были, потому что в виде коротких замечаний рассказчик вставляет сведения о быте и нравах Корсики — например, описывает жилище корсиканца («состоит из одной квадратной комнаты») и отношение типичного корсиканца к женщине («...никакая ноша, кроме оружия, недостойна мужчины», «Долг хорошей жены — во время боя заряжать ружье для своего мужа»).
Интонации обращения к слушателям создают эффект присутствия в кругу беседующих: «Если пойти на северо-запад от Порто-Веккьо в глубь острова...», «Надо сказать, что корсиканский земледелец...», «Если вы убили человека, бегите в маки Порто-Веккьо...», «Представьте себе человека небольшого роста, но крепкого...», «Но о нем рассказывали, что в Корте, откуда он взял себе жену...»
Рассказчик не говорит нам последовательно и подробно об обычаях корсиканцев, он вставляет необходимую информацию между делом, как всем известную. Но именно этот художественный прием заставляет нас словно бы спотыкаться на неожиданных сообщениях и читать новеллу с особенным вниманием.

II. Комментированное чтение

Чтение полного текста новеллы без комментариев занимает чуть более двадцати минут. Предлагаем несколько необходимых комментариев.

Комментарии
«Надо сказать, что корсиканский земледелец, не желая брать на себя труд унавоживать свое поле, выжигает часть леса: не его забота, если огонь распространится дальше, чем это нужно; что бы там ни было, он уверен, что получит хороший урожай на земле, удобренной золой сожженных деревьев».
Подсечно-огневое земледелие — примитивный способ обработки земли, распространенный в районах экстенсивного земледелия. С точки зрения современного человека, который смотрит на землю как на общий дом человечества, фраза «не его забота, если огонь распространится дальше» звучит дикостью. Но даже для француза двести лет назад, когда еще не существовало слова «экология», такой подход к земледелию был хищническим, грубо потребительским.

«...через несколько лет они достигают высоты в семь-восемь футов».

Фут — старая русская и английская мера длины, равная 30,48 см.

«Если вы убили человека, бегите в маки Порто-Веккьо, и вы проживете там в безопасности, имея при себе доброе ружье, порох и пули; не забудьте прихватить с собой коричневый плащ с капюшоном — он заменит вам и одеяло, и подстилку. Пастухи дадут вам молока, сыра и каштанов, и вам нечего бояться правосудия или родственников убитого...»

Пастухи Корсики чувствуют себя полными хозяевами той земли, на которой они пасут стада, и живут по неписаным, но твердым законам. Они вольны жить так, как считают нужным, и ощущают единство особенно явственно тогда, когда находятся в оппозиции к кому-либо (как правило, к официальной власти и ее представителям). Соответственно они считают своими и других людей, неугодных власти, то есть преступников.
Доброе ружье, порох и пули нужны для того, чтобы уметь подстрелить себе дичь, которая в изобилии водится в маки.

«Маттео Фальконе был довольно богатый человек по тамошним местам; он жил честно, то есть ничего не делая, на доходы от своих многочисленных стад, которые пастухи-кочевники пасли в горах, перегоняя с места на место».

Жил честно, то есть ничего не делая — эта фраза гротескно обрисовывает современную П. Мериме ситуацию во Франции времени развивающегося капитализма, когда многие состоятельные люди жили на доходы от вложения капитала и с полной уверенностью считали, что они живут честно. Так жили и в городах Франции — недаром французский капитализм того времени называется ростовщическим.

«Такое необыкновенно высокое искусство доставило Маттео Фальконе большую известность. Его считали таким же хорошим другом, как и опасным врагом...»

В закрытых обществах часто существует культ силы. Понятие друг в таких обществах означает, что человек, называемый другом, выступает в бою на твоей стороне.

«Его жена Джузеппа родила ему сначала трех дочерей (что приводило его в ярость) и наконец сына...»

Положение женщины в закрытом обществе, основанном на доминировании мужчины, всегда унизительно. Мужчина стремится к продолжению рода, к передаче своего имени, причем продолжателем рода считается только мужчина, женщина же уходит в семью мужа и принимает его фамилию, поэтому продолжательницей рода не считается.

«Дочери были удачно выданы замуж: в случае чего отец мог рассчитывать на кинжалы и карабины зятьев».

Удачно выданы замуж — значит выданы по желанию и воле отца за людей, которые придерживаются тех же взглядов, что и сам Маттео Фальконе. Соответственно они всегда готовы в случае возникновения какого-либо конфликта с властью или другой силой принять сторону тестя.

«Это был бандит, который, отправившись ночью в город за порохом, попал в засаду корсиканских вольтижеров».

Вольтижеры — это стрелки, набираемые правительством для помощи полиции, это те же свободные корсиканцы, но выступавшие на стороне полиции, то есть официальной власти. Вольтижеры хорошо понимают тех людей, которые скрываются в маки: ведь они и сами могут оказаться или когда-то оказывались на их месте.

«— А что скажет отец, если я спрячу тебя без его разрешения?
— Он скажет, что ты хорошо сделал!»

Маттео Фальконе, человек, живущий рядом с маки, считал территорию вокруг своего дома неотъемлемой частью своих владений, только он мог распоряжаться здесь. Вторжение власти на свою территорию без разрешения он мог посчитать личным оскорблением. Но бандит был человеком маки, он подвергался преследованию, и Фальконе всегда бы спрятал того, кого преследуют.

«Нет, ты не сын Маттео Фальконе! Неужели ты позволишь, чтобы меня схватили возле твоего дома?»

Джаннетто делает упор на чувство собственного достоинства мальчика-корсиканца, которое прямо связано с правом полностью распоряжаться на своей территории.

«(Известно, что на Корсике более чем где-либо считаются с родством.)»

Кровное родство считается особенно важным в обществах, где слабо развита духовная связь между людьми.

«Мальчик расхохотался, услышав такую смешную угрозу. Он повторил:
— Мой отец — Маттео Фальконе.
— Сержант! — тихо сказал один из вольтижеров. — Не надо ссориться с Маттео.
Гамба был явно в затруднении».

Если бы Маттео узнал о том, что его сына бросили в тюрьму, он убил бы всех участников события, и это соответствовало бы представлениям сержанта, вольтижеров и Маттео о справедливости. Вольтижеры знали это и боялись нарушить правила игры.

«— ...сын! — сказал он скорее презрительно, чем гневно».

На человека, нарушившего свое обещание ради дорогой подачки, не гневаются: его презирают.

«— Дорогой Гамба! Я не могу идти; вам придется нести меня до города.
— Ты только что бежал быстрее козы... <...> Впрочем, приятель, мы сделаем для тебя носилки из ветвей и твоего плаща, а на ферме Кресполи найдет лошадей».

У вольтижеров и бандита нет личных счетов: каждый из них честно выполнял выбранную им роль: вольтижеры стреляли в убегающего, Джаннетто отстреливался. Теперь, когда роли сыграны, перед нами люди, которые ведут себя как партнеры, честно играющие в одну игру.

«Женщина с трудом шла, согнувшись под тяжестью огромного мешка с каштанами, в то время как муж шагал налегке с одним ружьем в руках, а другим — за спиной, ибо никакая ноша, кроме оружия, недостойна мужчины».
«Долг хорошей жены — во время боя заряжать ружье для своего мужа».

Положение женщины в те времена на Корсике было невыносимо, с нашей точки зрения. Но не будем забывать, что и в наше время есть общества и страны, где женщина находится в подобном, униженном положении.

«— ...Мы только что накрыли Джаннетто Санпьеро.
— Слава Богу! — вскричала Джузеппа. — На прошлой неделе он увел у нас дойную козу.
Эти слова обрадовали Гамбу.
— Бедняга! — отозвался Маттео. — Он был голоден!
— Этот негодяй защищался как лев, — продолжал сержант, слегка раздосадованный...»

Джузеппа отвечает как хозяйка, а Маттео — как человек, который понимает, в каком положении находился скрывающийся в маки бандит, у которого кончились патроны. Сержант чутко следит за реакциями мужа и жены и подыгрывает хозяевам.

«Он убил одного моего стрелка и раздробил руку капралу Шардону; ну, да это беда невелика: ведь Шардон — француз...»

Корсиканцы с презрением относятся к французам как к людям другой нации, иного общества, в котором царят совершенно другие, чуждые корсиканцам порядки — на взгляд корсиканца, более низкого уровня.

«— Проклятье! — чуть слышно произнес Маттео».

Упоминание фамилии Фальконе в донесении на имя прокурора воспринимается как позор, как обличение Фальконе в сделке с властью.

«Фортунато, увидев отца, ушел в дом. Вскоре он снова появился с миской молока в руках и, опустив глаза, протянул ее Джаннетто.
— Прочь от меня! — громовым голосом закричал арестованный.
Затем, обернувшись к одному из вольтижеров, он промолвил:
— Товарищ! Дай мне напиться.
Солдат подал ему флягу, и бандит отпил воду, поднесенную рукой человека, с которым он только что обменялся выстрелами».

Участники погони честно играли принятые на себя роли; Фортунато принял на себя роль спасителя, но ради денег изменил своему слову, и это сделало его изгоем.

«Запинаясь и плача, мальчик прочитал „Отче наш“ и „Верую“. Отец в конце каждой молитвы твердо произносил „аминь“».

Корсиканцы считали себя католиками, но их католицизм во многом был внешним, обрядовым, не затрагивающим основ понимания мира личности.
Молитвы, прочитанные сыном, и мысль о Христе, главная заповедь которого — милосердие, не помогли ему найти в сердце любви и простить проступок сына.

«— Что ты сделал? — воскликнула она.
— Свершил правосудие.
— Где он?
— В овраге. Я сейчас похороню его. Он умер христианином. Я закажу по нему панихиду».

Поразительное для нас отчуждение от собственного ребенка при полном непонимании того, что в 10 лет ребенок не может и не должен нести взрослую ответственность за совершенное, ибо он только учится правильно поступать. Маттео мечтал о сыне многие годы, был по-своему счастлив 10 лет. И теперь он без колебаний убивает сына, вместо того чтобы через свершившееся помочь ему никогда больше так не поступать.

Какие сложные и неоднозначные чувства вызвал во мне рассказ П. Мериме «Матео Фальконе»! Следуя суровому кодексу чести Корсики, главный герой произведения ли шил жизни своего десятилетнего сына, совершившего сво-еобразное предательство.

Матео Фальконе красив: у него черные как смоль кур-чавые волосы, огромный нос, тонкие губы, лицо цвета дуб-леной кожи и большие живые глаза. Этот человек просла-вился своей меткостью и сильным несгибаемым характе-ром. Его имя было знаменито на Корсике, и Матео Фаль-коне считался «таким же хорошим другом, как и опас-ным врагом».

Сыну Матео Фальконе, Фортунато, всего десять лет, но он смышленый, умный и внимательный мальчик, «надежда семьи и наследник имени». Он еще мал, но на него уже можно оставить дом.

Однажды, когда родителей не было дома, Фортунато лицом к лицу встретился с беглецом, которого преследова-ли вольтижеры. Беглец был ранен и решился обратиться к доброму имени Фальконе в надежде, что здесь ему помо-гут переждать опасность. За плату Фортунато спрятал это-го человека в стогу сена.

Спокойно, хладнокровно и насмешливо встречает Фор-тунато преследующих нарушителя стрелков во главе с гроз-ным сержантом Гамбой — дальним родственником Фаль-коне. Уверенный в том, что славное имя защитит его, маль-чик очень долго пытается убедить солдат, что никого не видел. Однако многие факты выдают сержанту, что беглец скрывается неподалеку, где-то здесь, и он соблазняет ма-ленького Фортунато часами. Мальчик, не выдержав иску-шения, выдает убежище спрятанного им беглеца.

Родители Фортунато — гордый Матео с женой — появ-ляются тогда, когда беглец уже связан и обезоружен. Ког-да сержант объясняет Матео, что в поимке «крупной пти-цы» им очень помог маленький Фортунато, Матео понима-ет, что сын совершил предательство. Его славное имя и репутация опозорены; презрения полны слова пленника, брошенные через плечо: «Дом предателя!» Матео понима-ет, что скоро все вокруг будут знать об этом событии, к тому же сержант обещает упомянуть имя Фальконе в ра-порте. Жгучий стыд и негодование охватывают сердце Матео при взгляде на сына.

Фортунато уже понял свою ошибку, однако отец не-преклонен. Не слушая объяснений и не принимая извине-ний, Матео с заряженным ружьем ведет своего насмерть перепуганного сына в маки — густые заросли кустарника.

Развязка новеллы жестока и неожиданна, хотя ее и можно было предвидеть. Матео Фальконе, подождав, пока мальчик прочитает все известные ему молитвы, убивает его. Материал с сайта

Суровые законы научили Матео, что расплата за преда-тельство может быть только одна — смерть, даже если это лишь проступок ребенка. Совершая преступление в гла-зах отца, мальчик был лишен права на исправление ошиб-ки. И все дело не в том, что Матео Фальконе злой или плохой отец, а в том, что наши понятия о любви и ненави-сти, чести и бесчестии, справедливости и преступлении слиш-ком различны.

Я не одобряю поступка Фортунато, однако бесповорот-ность и бескомпромиссность действий его отца меня пу-гают.

В новелле П. Мериме нет однозначно положительных или однозначно отрицательных героев. Автор говорит нам о том, что жизнь сложна и многоцветна, учит нас видению не только результатов, но и причин совершае-мых поступков.

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском

На этой странице материал по темам:

• новелла маттео фальконе заставила меня задуматься о
• маттео фальконе анализ
• очень краткий пересказ м. фальконе
• материал об п мериме
• Распутин фальконе

Новелла Проспера Мериме «Маттео Фальконе»

Однажды ранним осенним утром Маттео с женой отправились в маки поглядеть на свои стада, которые паслись на прогалине. Маленький Фортунато хотел идти с ними, но пастбище было слишком далеко, кому-нибудь надо было остаться стеречь дом, и отец не взял его с собой. Из даль­нейшего будет видно, как ему пришлось в том раскаяться.

1 остановка

Прошло уже несколько часов, как они ушли; маленький Фортунато спокойно лежал на самом солнцепеке и, глядя на голубые горы, думал, что в будущее воскресенье он пойдет обедать в город к своему дяде caporale , как вдруг его раз­мышления были прерваны ружейным выстрелом. Он вско­чил и повернулся в сторону равнины, откуда донесся этот звук. Снова через неравные промежутки времени послыша­лись выстрелы, все ближе и ближе; наконец на тропинке ведущей от равнины к дому Маттео, показался человек, покрытый лохмотьями, обросший бородой, в остроконечной шапке, какие носят горцы. Он с трудом передвигал ноги, опираясь на ружье. Его только что ранили в бедро.

2 остановка

Это был бандит, который, отправившись ночью в город за порохом, попал в засаду корсиканских вольтижеров 1 . Он яростно отстреливался и в конце концов сумел спастись от погони, прячась за уступы скал. Но он не намного опередил солдат: рана не позволила ему добежать до маки.

Он подошел к Фортунато и спросил:

- Ты сын Маттео Фальконе?

Да.

- Я Джаннетто Санпьеро. За мной гонятся желтые воротники. Спрячь меня, я не могу больше идти.

- А что скажет отец, если я спрячу тебя без его разре­шения?

- Он скажет, что ты хорошо сделал.

Как знать!

- Спрячь меня скорей, они идут сюда!

- Подожди, пока вернется отец.

- Ждать? Проклятье! Да они будут здесь через пять минут. Ну же, спрячь меня скорей, а не то я убью тебя!

Фортунато ответил ему с полным хладнокровием:

- Ружье твое разряжено, а в твоей carchera нет больше патронов.

При мне кинжал.

- Где тебе угнаться за мной!

Одним прыжком он очутился вне опасности.

- Нет, ты не сын Маттео Фальконе! Неужели ты позволишь, чтобы меня схватили возле твоего дома?

Это, видимо, подействовало на мальчика.

Вольтижёры - здесь: конные солдаты.

3 остановка

- А что ты мне дашь, если я спрячу тебя? - спросил он, приближаясь.

Бандит пошарил в кожаной сумке, висевшей у него на поясе, и вынул оттуда пятифранковую монету, которую он, вероятно, припрятал, чтобы купить пороху. Фортунато улыбнулся при виде серебряной монеты; он схватил ее и сказал Джаннетто:

Не бойся ничего.

4 остановка

Тотчас же он сделал большое углубление в копне сена, стоявшей возле дома. Джаннетто свернулся в нем клуб­ком, и мальчик прикрыл его сеном так, чтобы воздух проникал туда и ему было, чем дышать. Никому бы и в голову не пришло, что в копне кто-то спрятан. Кроме то­го, с хитростью дикаря он придумал еще одну уловку. Он притащил кошку с котятами и положил ее на сено, чтобы казалось, будто его давно уже не ворошили. Потом, заме­тив следы крови на тропинке у дома, он тщательно засы­пал их землей и снова как ни в чем не бывало растянулся на солнцепеке.

Несколько минут спустя шестеро стрелков в коричневой форме с желтыми воротниками под командой сержанта уже стояли перед домом Маттео. Этот сержант приходился дальним родственником Фальконе. (Известно, что на Кор­сике более чем где-либо считаются родством.) Его звали Теодоро Гамба. Это был очень деятельный человек, гроза бандитов, которых он переловил немало.

Здорово, племянничек! - сказал он, подходя к Фор­тунато. - Как ты вырос! Не проходил ли тут кто-нибудь сейчас?

Ну, дядя, я еще не такой большой, как вы! - ответил мальчик с простодушным видом. <…>

Ах, шельмец! Ты хитришь! Отвечай скорей, куда девался Джаннетто, мы его ищем. Он прошел по этой тропинке, я в этом уверен.

Почем я знаю?

Почем ты знаешь? А я вот знаю, что ты его видел.

Разве видишь прохожих, когда спишь?

Ты не спал, плут! Выстрелы разбудили тебя.

Вы думаете, дядюшка, что ваши ружья так громко стреляют? Отцовский карабин стреляет куда громче.<…>

Мошенник! - сказал Гамба, хватая его за ухо. - Стоит мне только захотеть, и ты запоешь по-иному! - Следует, пожалуй, дать тебе десятка два ударов саблей плашмя, чтобы ты наконец заговорил.

А Фортунато продолжал посмеиваться.

Мой отец - Маттео Фальконе! - сказал он значи­тельно.

Знаешь ли ты, плутишка, что я могу увезти тебя в Корте или в Бастию 1 , бросить в тюрьму на солому, заковать в кандалы и отрубить голову, если ты не скажешь, где Джаннетто Санпьеро?

Мальчик расхохотался, услышав такую смешную угро­зу. Он повторил:

Мой отец - Маттео Фальконе.

Сержант! - тихо сказал один из вольтижеров. - Не надо ссориться с Маттео.

Гамба был явно в затруднении. Он вполголоса перегова­ривался с солдатами, которые успели уже осмотреть весь дом. <…>

Сержант и его отряд теряли терпение; они уже погляды­вали на равнину, как бы собираясь вернуться туда, откуда пришли, но тут…

Бастия - город и порт на северо-восточном побережье Корсики.

5 остановка

…их начальник, убедившись, что угрозы не производят никакого впечатления на сына Фальконе, решил сделать последнюю попытку и испытать силу ласки и подкупа. <…>

-...слушай: будь умником, и я тебе что-то дам. <…>

Сержант вытащил из кармана серебряные часы, которые стоили добрых десять экю, и, заметив, что глаза маленько­го Фортунато загорелись при виде их, сказал ему, держа часы на весу за конец стальной цепочки:

- Плутишка! Тебе бы, наверное, хотелось носить на груди такие часы, ты прогуливался бы по улицам Порто-Веккьо гордо, как павлин, и когда прохожие спрашивали бы у тебя: «Который час?» - ты отвечал бы: «Поглядите на мои часы».

- Когда я вырасту, мой дядя капрал подарит мне часы.

- Да, но у сына твоего дяди уже есть часы... правда, не такие красивые, как эти... а ведь он моложе тебя. Мальчик вздохнул.

- Ну что ж, хочешь ты получить эти часы, племянничек?

Фортунато, искоса поглядывавший на часы, походил на кота, которому подносят целого цыпленка. Чувствуя, что его дразнят, он не решается запустить в него когти, время от времени отводит глаза, чтобы устоять против соблазна, поминутно облизывается и всем своим видом словно говорит хозяину: «Как жестока ваша шутка!» <…>

-Скажи только, где Джаннетто и часы твои.

Фортунато недоверчиво улыбнулся, его черные глаза впились в глаза сержанта, он старался прочесть в них насколько можно верить его словам.

- Пусть с меня снимут эполеты, - вскричал сержант, - если ты не получишь за это часы! Солдаты будут свидетелями, что я не откажусь от своих слов.

Говоря так, он все ближе и ближе подносил часы к Фор­тунато, почти касаясь ими бледной щеки мальчика. Лицо Фортунато явно отражало вспыхнувшую в его душе борьбу между страстным желанием получить часы и долгом гос­теприимства. Его голая грудь тяжело вздымалась - каза­лось, он сейчас задохнется. А часы покачивались перед ним, вертелись, то и дело задевая кончик его носа.

6 остановка

Наконец Фортунато нерешительно потянулся к часам, пальцы пра­вой руки коснулись их, часы легли на его ладонь, хотя сержант все еще не выпускал из рук цепочку... Голубой циферблат... Ярко начищенная крышка... Она огнем горит на солнце... Искушение было слишком велико.

Фортунато поднял левую руку и указал большим паль­цем через плечо на копну сена, к которой он прислонился. Сержант сразу понял его. Он отпустил конец цепочки, и Фортунато почувствовал себя единственным обладателем часов. Он вскочил стремительнее лани и отбежал на десять шагов от копны, которую вольтижеры принялись тотчас же раскидывать.

Сено зашевелилось, и окровавленный человек с кинжа­лом в руке вылез из копны; он попытался стать на ноги, но запекшаяся рана не позволила ему этого. Он упал. Сержант бросился на него и вырвал кинжал. Его сейчас же связали по рукам и ногам, несмотря на сопротивление.

Лежа на земле, скрученный, как вязанка хвороста, Джаннетто повернул голову к Фортунато, который подошел к нему.

- ...сын! - сказал он скорее презрительно, чем гневно.

Мальчик бросил ему серебряную монету, которую получил от него, - он сознавал, что уже не имеет на нее права, - но преступник, казалось, не обратил на это никакого внимания. С полным хладнокровием он сказал сержанту:

- Дорогой Гамба! Я не могу идти; вам придется нести меня до города. <…>

7 остановка

Пока вольтижеры были заняты - кто приготовлением носилок из ветвей каштана, кто перевязкой раны Джаннет­то, - на повороте тропинки, ведшей в маки, вдруг появи­лись Маттео Фальконе и его жена. <…>

Маттео, не говоря ни слова, остановился; пока сержант говорил, он медленно поднимал дуло ружья так, что оно оказалось направленным в небо в тот момент, когда сер­жант приблизился.

Добрый день, брат! - сказал сержант, протягивая ему руку. - Давненько мы не виделись.

Добрый день, брат!

Я зашел мимоходом поздороваться с тобой и с сестри­цей Пеппой. Сегодня мы сделали изрядный конец, но у нас слишком знатная добыча, и мы не можем жаловаться на усталость. Мы только что накрыли Джаннетто Санпьеро.

Слава Богу! - вскричала Джузеппа. - На прошлой неделе он увел у нас дойную козу.

Эти слова обрадовали Гамбу.

Бедняга! - отозвался Маттео. - Он был голоден!

Этот негодяй защищался, как лев, - продолжал сержант, слегка раздосадованный. - Он убил одного моего стрелка и раздробил руку капралу Шардону; ну, да эта беда невелика: ведь Шардон - француз... А потом он так хорошо спрятался, что сам дьявол не сыскал бы его. Если бы не мой племянник Фортунато, я никогда бы его не нашел.

Фортунато? - вскричал Маттео.

Фортунато? - повторила Джузеппа.

- Да! Джаннетто спрятался вон в той копне сена, но племянник раскрыл его хитрость. Я расскажу об этом его дяде капралу, и тот пришлет ему в награду хороший подарок. А я упомяну и его и тебя в донесении на имя прокурора.

- Проклятье! - чуть слышно произнес Маттео.

Они подошли к отряду. Джаннетто лежал на носилках, собирались унести. Увидав Маттео рядом с Гамбой, он как-то странно усмехнулся, а потом, повернувшись лицом к дому, плюнул на порог и сказал:

Дом предателя!

Только человек, обреченный на смерть, мог осмелиться назвать Фальконе предателем. Удар кинжала немедленно отплатил бы за оскорбление, и такой удар не пришлось бы повторять.

Однако Маттео поднес только руку ко лбу, как человек, убитый горем.

Фортунато, увидев отца, ушел в дом. Вскоре он снова появился с миской молока в руках и, опустив глаза, про­тянул ее Джаннетто.

Затем, обернувшись к одному из вольтижеров, он про­молвил:

- Товарищ! Дай мне напиться.

<…> сержант подал знал к выступлению, простился с Маттео и, не полу­чив ответа, быстрым шагом двинулся к равнине.

Прошло около десяти минут, а Маттео все молчал. Маль­чик тревожно поглядывал то на мать, то на отца, который, опираясь на ружье, смотрел на сына с выражением сдер­жанного гнева.

Хорошо начинаешь! - сказал наконец Маттео голо­сом спокойным, но страшным для тех, кто знал этого чело­века.

Отец! - вскричал мальчик; глаза его наполнились слезами, он сделал шаг вперед, как бы собираясь упасть перед ним на колени.

Но Маттео закричал:

Прочь!

Мальчик, рыдая, остановился неподвижно в нескольких шагах от отца.

8 остановка

Подошла Джузеппа. Ей бросилась в глаза цепочка от часов, конец которой торчал из-под рубашки Фортунато.

Кто дал тебе эти часы? - спросила она строго.

Дядя сержант.

Фальконе выхватил часы и, с силой швырнув о камень, разбил их вдребезги.

- Жена! - сказал он. - Мой ли это ребенок?

Смуглые щеки Джузеппы стали краснее кирпича.

- Опомнись, Маттео! Подумай, кому ты это говоришь!

- Значит, этот ребенок первый в нашем роду стал пре­дателем.

Рыдания и всхлипывания Фортунато усилились, а Фаль­коне по-прежнему не сводил с него своих рысьих глаз. Наконец он стукнул прикладом о землю и, вскинув ружье на плечо, пошел по дороге в маки, приказав Фортунато следовать за ним. Мальчик повиновался.

Джузеппа бросилась к Маттео и схватила его за руку.

- Ведь это твой сын! - вскрикнула она дрожащим голосом, впиваясь черными глазами в глаза мужа и словно пытаясь прочесть то, что творилось в его душе.

- Оставь меня, - сказал Маттео. - Я его отец!

Джузеппа поцеловала сына и, плача, вернулась в дом.

Она бросилась на колени перед образом Богоматери и стала горячо молиться. Между тем Фальконе, пройдя шагов двес­ти по тропинке, спустился в небольшой овраг. Попробовав землю прикладом, он убедился, что земля рыхлая и что копать ее будет легко. Место показалось ему пригодным для исполнения его замысла.

- Фортунато! Стань у того большого камня.

Исполнив его приказание, Фортунато упал на колени.

Молись!

- Отец! Отец! Не убивай меня!

- Молись! - повторил Маттео грозно.

Запинаясь и плача, мальчик прочитал «Отче наш» и «Верую». Отец в конце каждой молитвы твердо произносил «аминь».

- Больше ты не знаешь молитв?

- Отец! Я знаю еще «Богородицу» и литанию, которой научила меня тетя.

- Она очень длинная... Ну, все равно, читай.

Литанию мальчик договорил совсем беззвучно.

Ты кончил?

- Отец, пощади! Прости меня! Я никогда больше не буду! Я попрошу дядю капрала, чтобы Джаннетто помиловали!

Он лепетал еще что-то; Маттео вскинул ружье и, прицелившись, сказал:

- Да простит тебя Бог!

Фортунато сделал отчаянное усилие, чтобы встать и припасть к ногам отца, но не успел. Маттео выстрелил, и маль­чик упал мертвый.

Даже не взглянув на труп, Маттео пошел по тропинке к дому за лопатой, чтобы закопать сына. Не успел он пройти и нескольких шагов, как увидел Джузеппу: она бежала, встревоженная выстрелом.

- Что ты сделал? - воскликнула она.

- Свершил правосудие.

Где он?

- В овраге. Я сейчас похороню его. Он умер христианином. Я закажу по нем панихиду. Надо сказать зятю, Тео­дору Бьянки, чтобы он переехал к нам жить.

9 остановка