В полотне «Мальчишки» Ф. П. Решетников продолжает создавать галерею образов советской детворы, которую мастер начал писать в послевоенные годы. Выдающийся реалист за свои работы в разные годы награжден орденами и медалями.

Федор Павлович Решетников

Будущий художник родился в селе на Украине в 1906 году в семье потомственных иконописцев. Он рано осиротел и, когда подрос, стал помогать старшему брату, который, чтобы выжить, бросил учебу и продолжил дело отца. Он стал его подмастерьем, а позже, видя, что без образования невозможно найти интересную работу, уехал в Москву и там в 1929 году закончил рабфак. Потом была учеба для получения высшего художественного образования. Его учителями были Д. С. Моор и Еще в студенческую пору, график по образованию, насмешник и романтик, он принимал участие в нескольких полярных экспедициях, за которыми с замиранием сердца следили все советские люди. Ведь он с челюскинцами оказался на дрейфующей льдине. И хотя его призванием были шарж и сатира, художник охотно занимался

К 1953 году, став уже признанным мэтром и академиком, он внезапно с увлечением рисует детей, молодея вместе с ними. Одним из полотен станет картина Решетникова «Мальчишки», описание которой будет дано в следующем разделе.

Сюжет картины

Договорившись еще днем, три мальчика, живущие в большом городе, поздним вечером забрались на крышу самого высокого дома в их округе, чтобы поближе рассмотреть звездное небо.

Им лет по восемь-десять. И они, конечно, все знают: про полеты Белки и Стрелки, про первый полет в космос советского человека и про то, что наши ракеты с космонавтами и спутники продолжают исследовать безбрежное пространство. Так выглядит картина Решетникова «Мальчишки», описание которой уже началось.

Крупным планом

На первом плане показаны три мальчика с различными характерами. Вглядитесь в их лица и позы.

В центре с высоко поднятой рукой, которая на что-то указывает, стоит знаток, который явно читает лекцию. Он-то, конечно, уже побывал в планетарии, пересмотрел атласы звездного неба и знает все созвездия и Северного, и Южного полушарий. Сейчас он, может быть, показывает, где найти Полярную Звезду, в каком созвездии она находится, или рассказывает, как на небе отыскать Большую Медведицу и почему она так называется, или показывает Орион - самое красивое созвездие - бабочку наших широт. А может, он указывает на летящий спутник. На небе есть на что посмотреть.

Картина Решетникова «Мальчишки», описание которой дается в этом материале, расскажет и о характерах двух других мальчиков. Стоящий рядом слева белобрысый мальчуган явно младше (он ниже ростом, и выражение его лица более наивное), и он с интересом впитывает неизвестные ему знания. Картина Решетникова «Мальчишки», описание которой продолжается, очень явно обрисовала характер младшего мальчика, любознательного, но еще не умеющего самостоятельно найти новые знания. А самый интересный и загадочный персонаж - мечтатель. Он изображен удобно облокотившимся на выступ крыши и вполуха слушающим немудреные рассуждения своего друга. У него в голове уже складываются его собственные представления о галактических путешествиях, в которых он сейчас, быть может, принимает уже участие.

На втором плане

А за школьниками Решетников («Мальчишки»), описание картины которого продолжается, изобразил Он необыкновенно хорош. Высокие дома с поблескивающими золотом теплого домашнего уюта окнами плавают в дымке и становятся частью огромного Космоса. Только название у него родное - Земля, которая притягивает каждого настоящего космонавта. После странствий так приятно вернуться на родину, на любимую Землю.

Теплым летним вечером Ф. Решетникова «Мальчишки» заканчивается, мальчики загадывают желания, глядя на Они все трое устремлены мечтами в будущее, которое откроет им многие тайны. Пройдет время и, может быть, у них изменятся мечты, но тяга к освоению нового, неизведанного, останется.

На площадке первого этажа мимо Толика прошли четверо мужчин. Он посторонился, пропуская их наверх.

От всех передряг и переживаний Толик позапустил уроки, и его теперь частенько оставляли в школе заниматься. Тетка ворчала, допытывалась, не заболел ли.

Однажды, когда он поздно возвращался из школы, его еще в подворотне встретили Мишка с Кешкой.

– Толька… Тут к тебе майор приходил. Хотел тебя видеть, – наперебой выкладывали они. – Велел зайти к нему. Вот бумажку оставил, чтобы тебя пустили.

Толик положил бумажку в карман и, понурив голову, побрел домой. Через несколько минут Толик снова появился во дворе с тяжелым, завязанным в материн платок предметом в руках.

Толик развязал платок в просторном кабинете майора и поставил на стол большую фаянсовую собаку с глупыми блестящими глазами.

– Это что еще за фигура? – спросил майор. – Зачем ты ее сюда приволок?..

– Вещественное доказательство, – пробормотал Толик. – Там деньги, которые они мне давали.

Майор покачал головой.

– И не жалко?.. Ведь там у тебя и за утиль, – он улыбнулся, сощурил глаз. – И за хорошие отметки…

Толик покраснел.

– Откуда вы знаете?..

– Мы все про тебя знаем. – Майор постучал по собаке карандашом. – Английский фаянс. Попадет тебе от тетки!

– Попадет, – согласился Толик. – А я все равно обратно не возьму.

СИМА ИЗ ЧЕТВЕРТОГО НОМЕРА

Б ыл мальчишка высок и худ, непомерно длинные руки держал глубоко в карманах. Голова на тонкой шее всегда немного клонилась вперед. Ребята прозвали его Семафором.

Мальчишка недавно переехал в этот дом. Он выходил во двор в новых блестящих калошах и, высоко задирая ноги, шагал на улицу. Когда он проходил мимо ребят, то опускал голову еще ниже.

– Ишь, воображает! – злился Мишка. – Знаться не хочет… – Но гораздо чаще Мишка кричал: – Семафор, поди сюда, поговорим!..

Ребята тоже кричали вдогонку мальчишке разные насмешливые, а подчас и оскорбительные слова. Мальчишка только ниже опускал голову и ускорял шаг. Иногда, если ребята подходили к нему вплотную, он смотрел на них голубыми, очень большими, чистыми глазами и молча краснел.

Ребята решили, что Семафор для такого хлипака слишком хорошая кличка, и стали звать мальчишку просто Сима, а иной раз – для верности – Сима из четвертого номера. А Мишка все злился и ворчал при виде мальчишки:

– Надо этого гуся проучить. Ходит тут!..

Однажды Сима исчез и долго не появлялся во дворе. Прошел месяц, два… Зима стала слабеть и хозяйничала на улице только по ночам. Днем дул с Финского залива теплый ветер. Снег на дворе посерел, превратился в мокрую грязную кашу. И вот в эти по-весеннему теплые дни опять появился Сима. Калоши его были такие же новые, будто он и не ходил в них вовсе. Шея еще плотнее обмотана шарфом. Под мышкой он держал черный альбом для рисования.

Сима посмотрел на небо, сощурился, словно отвык от света, замигал. Потом он направился в дальний угол двора, к чужой парадной.

– Эге, Сима вылез!.. – удивленно присвистнул Мишка. – Знакомство, никак, завел.

По лестнице, куда шел Сима, жила Людмилка.

Сима подошел к парадной и стал медленно прохаживаться взад-вперед, нерешительно поглядывая в темный проем лестницы.

– Поджидает, – усмехнулся Круглый Толик, – Людмилку свою…

– А может быть, вовсе и не Людмилку, – вставил Кешка. – Чего ему с Людмилкой связываться?

Толик посмотрел на Кешку хитро – мол, знаем, не маленькие – и сказал:

– Чего он тогда там делает?.. Может, воздухом дышит?..

– Может, – согласился Кешка.

Мишка слушал, как они пререкаются, и о чем-то размышлял.

– Пора действовать, – неожиданно вмешался он. – Пойдем поговорим с этим Симой.

Мишка и Круглый Толик плечом к плечу тронулись вперед. Кешка тоже пристроился к ним. В решительный момент оставлять товарищей нельзя – это называется честь. К трем приятелям пристроилось еще несколько ребят. Они шли по бокам и сзади.

Заметив надвигающуюся на него армию, Сима поднял голову, как всегда, покраснел и улыбнулся робко.

– Ты чего?.. – начал Мишка. – Чего тут?.. Ну, че?

Сима покраснел еще гуще. Пробормотал:

– Ничего… Хожу…

– Он, оказывается, ходит! – засмеялся Круглый Толик.

Мишка подался вперед, заложил руки за спину, повернулся к Симе немного боком и заговорил медленно, угрожающе:

– Ты что, может, нас за людей не считаешь?.. Да?.. Может, ты храбрый?.. Пойдем перекинемся…

Сима обвел всех ребят своими большущими глазами, слегка приоткрыл рот.

– А я разве вам сделал что?

– А мы тебя бить не собираемся, – разъяснил ему Мишка, – мы это всегда успеем… Я говорю, перекинемся, пойдем один на один… Посмотрим, что ты за страус такой необыкновенный, что к нам подходить не желаешь.

– С тобой? – переспросил Сима.

Мишка выпятил губу, кивнул.

Сима посмотрел под ноги и совсем неожиданно возразил:

– Так ведь грязно очень.

Звали его Петя. Петр Филоненко. Пацаненок сбегает из дома на фронт. Прошел всю Войну! Но почему на войну пришлось бежать?

Он сам вам расскажет:

Я явно шел на смерть. И знал, за что я шел. Моей 18-летней сестре немцы звезду вырезали на лбу, шомполами грудь прокалывали, она кричала – ей скулы выбили. Мать кинулась ее защищать, а те и мать прикладом по голове, она упала. У нее на руках тогда младшая сестра моя была. Есть за что ненавидеть фашистов и бандеровцев...

Расстрел в 11 лет

Осенью 1941 года немцы подходили к Лозовой Харьковской области. Пете исполнилось всего 11, когда он узнал, что такое бомбежка. Отец, старшие братья давно воевали, и мальчишка решил, что сам достаточно взрослый, чтобы взять в руки оружие. Несмотря на мольбы матери, бросился вслед за отступавшими красноармейцами и уцепился за повозку с боеприпасами.

Дерзость и смелость пацаненка оценил командир разведгруппы. Подтянул, обучил солдатскому делу. Ну а солдаты на взрослых и детей уже не делятся. Пока шел через войну, семь раз был заброшен к немцам в тыл. И каждый раз удавалось вернуться.

Судьба сохранила мальчишку и когда на сталинградском направлении под селом Поповка попал в окружение и плен. Враг тоже не делил солдат по возрасту. Когда вывели на расстрел, Петра спас неизвестный красноармеец, в последний момент прикрывший его собой.

Меня пулей тоже зацепило, но удалось выбраться. А местная жительница, добрая женщина, - выходила, - вспоминает ветеран.

Дважды похороненный

Это случилось 16 июля 1943 года, когда Петр Филоненко воевал в составе танковой бригады. Под бомбежку попали страшную! Спасая командира от бомбы, Петр толкнул его в окоп и принял на себя град осколков.

Это потом я узнал, что их семь в меня вошло, - вспоминает Петр Алексеевич. - А тогда, помню, командир крикнул: «Беги к фельдшеру!» А фельдшер мертвый… Тут и я сознание потерял.

Друзья рассказывали, что тогда 14 человек в братскую могилу положили. И уже землей стали засыпать, как вдруг кто-то увидел, что у Петра под носом кровавый пузырь надувается. «Откапывайте! Он же живой!» В санчасти медсестричка Валя сдала для мальчишки свою кровь. И он снова выжил!

Второй раз щелчок смерти по носу Петр Филоненко дал в июне 1944 года, когда наши войска шли в наступление.

Был бой за трассу Гомель - Бобруйск. Пехотинцам не удавалось пройти сквозь стену огня, которым нас поливали из вражеского дота. Я соскочил с бронетранспортера, пробрался через кустарники и изо всех сил ударил плечом в раскаленное дуло пулемета. 12 пуль навылет…

Петру тогда было всего 14 лет. Маленького героя, повторившего подвиг Александра Матросова, решили хоронить, как офицера, в гробу. Уже и яму выкопали, и гвозди в крышку стали забивать, когда из домовины послышались слабые хрипы. Затем - 12 операций и полгода реабилитации в госпитале в Цхалтубо.

Из-за этих ранений мне товарищи дали кличку Штопаный, - вспоминает Петр Филоненко. - Сейчас из нашей танковой бригады я один живой остался - последний солдат.

Симонов завещал написать книгу

Встав на ноги, Петр решить поступать в Суворовское училище. Но забраковали по состоянию здоровья. Зато для фронта мальчишка вновь оказался пригоден. Теперь уже с полком связи дошел до Берлина, оставив свою подпись на Рейхстаге.

Война подарила ему много памятных встреч. Сын полка снимался в фильмах знаменитого военного документалиста Романа Кармена. В госпитале лежал вместе с маршалом Рокоссовским. Но самое дорогое его сердцу воспоминание - дружба с Константином Симоновым.

Мы встретились на фронте в 1941 году. Симонов мне завещал:

«Закончится эта проклятая война, и мы должны написать по книге. Я - про живых и мертвых, а ты - о войне глазами юного солдата»...

Кино и милиция

Демобилизовался Петр 15 февраля 1946 года. Ему не исполнилось и 16 лет. Вернувшись на Украину, окончил фабрично-заводское училище, поработал на заводах в Харькове и Запорожье. А потом ушел в милицию. Слишком характер был боевой, чтобы спокойно жить и работать. Службу начал в Мелитополе. В первый же день патрулирования поймал двух грабителей.

Я и потом этих бандитов сажал, как картошку в мае, - хвалится службой ветеран.

В Киеве, где молодого милиционера определили в кавалерийский эскадрон, неожиданно обнаружилось его увлечение кино.

Это было в 1949 году. Мы ехали на лошадях по улице: статные, в форме, песни поем. Там режиссер Тимофей Левчук нас и заприметил.

После того как Петр исполнил в фильме Левчука «300 лет назад» роль знаменоносца, его стали приглашать в другие фильмы. Военная выправка, умение ездить верхом и стрелять было оценено режиссерами. Есть эпизоды с его участием в «Дипломатах поневоле», «Бумбараше», «Богдане Хмельницком», «Семье Коцюбинских», «Ярославе Мудром»… Когда уходил в отставку в чине полковника, на счету было 130 художественных и 230 документальных фильмов.

Когда на студии им. Довженко Виктор Иванов начал снимать бессмертную комедию «За двумя зайцами», Петр Филоненко был задействован в фильме «Британка». Высокий, худой, он понравился Иванову, и тот решил сделать из него франта. Милиционера обрядили в клетчатый пиджак, жилетку - неизменный атрибут дружков Голохвастова, желтую бабочку, плоскую шляпу и наклеили усики. Получился настоящий пижон.

После монтажа фильма уцелело только несколько кадров с участием Филоненко, зато была незабываемая дружба с Олегом Борисовым и другими участниками киногруппы. И фотография на память, где сын полка - настоящий франт. Даже догадаться нельзя, что под жилеткой у этого щеголя шрамы от множества ран и что он гордится своим фронтовым прозвищем - Штопаный.

Последний бой

Петр Алексеевич всегда считал, что у него три родины: Украина, Белоруссия и Россия. Отныне одной родиной у него стало меньше...

В марте 2014 года пятеро правосеков повалили его на асфальт и стали избивать. Били по рукам и ногам, голову Петр Алексеевич успел прикрыть. Результатом его «беседы» с благодарными украинскими потомками стали многочисленные ушибы и два сломанных ребра.

Киевские врачи, узнав, кто избил ветерана, лечить его отказались.

А за то, что Ветеран дал интервью российским журналистам, на него устроили охоту боевики-националисты: по телефону стали сыпаться угрозы, а на дверь наклеили метку правого сектора.

Сироты с инвалидностью в России часто обречены на изоляцию и пожизненный интернат за высоким забором. Александр и Яков выросли в детском доме, а сейчас живут в доме сопровождаемого проживания в Петербурге: покупают модную одежду, обедают в кафе, встречают Новый год на Марсовом поле, летом ездят в палаточные лагеря, а зимой - в гости в Москву. Как у них это получилось, рассказывает спецкор “Ъ” Ольга Алленова.

Из интерната в пижоны

Трехэтажный разноцветный дом в петербургском микрорайоне Новая Охта. Просторный лифт, удобная прачечная, на каждом этаже большие общие гостиные. Год назад дом открыла петербургская некоммерческая организация ГАООРДИ (Городская ассоциация общественных организаций родителей-детей-инвалидов). В этом доме 19 квартир и 19 жителей. У каждого свое отдельное жилье: комната, прихожая, санузел. Человеку, который всю жизнь провел в интернате, это кажется сказкой. 19-летний Саша Курочкин первое время и думал, что ему все снится.

Он едет впереди меня на инвалидной коляске, открывает дверь в свою квартиру, приглашает: «Заходи!» Первым делом достает с низкой полки фигуру петуха и протягивает мне: «Смотри, это мне волонтеры подарили. Я еще тогда маленький был».

Этот петух - единственная твоя вещь из детского дома?

Это не петух, а курица. Моя фамилия Курочкин! Ты что, забыла? Это волонтеры так пошутили.

Саша смеется, я тоже.

У Саши из-за ДЦП невнятная речь, но я его знаю не первый день, так что мне все понятно.

Он показывает мне свой шкаф - благодаря особому механизму человек, сидящий в инвалидной коляске, может открыть дверцы и опустить вниз штангу с одеждой. Он перебирает рубашки разных цветов, показывает новые брюки: «Вчера купил».

Саша оказался таким пижоном,- говорит Татьяна Гаврилова, соцработник дома в Новой Охте.-Каждый день к ужину новую одежду надевает.

Парень достает электробритву и новый телефон: «Сам купил!» Из окна его комнаты видна спортивная площадка с качелями для инвалидных колясок. Это место особенно любят обычные дети из соседних домов. Саше нравится, когда дети гурьбой забираются на качели.

Он едет по коридору и открывает дверь санузла: душ без барьеров, возле туалета опора для того, чтобы человек мог самостоятельно пересесть из кресла. Низкий умывальник и зеркало.

Вот это да! – восхищенно говорю я.

А ты как думала! Это тебе не Москва!

У Курочкина хорошее чувство юмора, все смеются.

В новом доме создана безбарьерная среда, позволяющая людям с инвалидностью чувствовать себя самостоятельными

Татьяна Гаврилова говорит, что помощь соцработника обычно заканчивается перед дверью в санузел. Для человека с особыми потребностями очень важно быть самостоятельным в этом помещении. Это помогает сохранить достоинство.

Но Саша - один из немногих, кому помощь в этом доме почти не нужна.

Он самостоятельный, сегодня сам себе сварил манную кашу,- рассказывает соцработник.- У нас меню на неделю, но он не захотел овсянку. Очень любит готовить на кухне, ему лишь с плитой надо немного помогать.

Здесь все говорят, что если бы в раннем детстве Саша не оказался в интернате, он бы уже жил обычной самостоятельной жизнью.

На стене в Сашиной комнате висит большая фотография. На ней два мальчика - Саша Курочкин и Яша Волков. Эту фотографию их друг Катя Таранченко сделала десять лет назад в детском доме в Павловске. С тех пор они вместе.

Саша - порывистый, харизматичный, громкий, веселый. Яша - скромный красавец с невероятно обаятельной улыбкой. Парни с детства в инвалидных колясках. Они так бы и шли по этапу, если бы однажды в их жизни не появилась Катя - высокая худая девушка в хипстерских штанах, с серьгой в одном ухе и асимметричной челкой. Сейчас она директор петербургской благотворительной организации «Перспективы», а тогда была просто волонтером.

Саша берет интервью

Валдай, август 2018 года. В лагере Центра лечебной педагогики в глухом сосновом лесу идет третья смена. Приехали молодые люди с особенностями развития из Москвы, Санкт-Петербурга, Оренбурга. Сопровождают их в основном волонтеры и сотрудники НКО или родственники.

Саша и Яша живут в палатках, как и все. Днем участвуют в приготовлении пищи, мастер-классах, общаются с психологом в группе, едят, гуляют. Вечером поют песни у костра.

Их сопровождают Катя Таранченко и Денис Никитенко, сотрудники «Перспектив». В лесу нет дорог, поэтому доехать куда-то самостоятельно на коляске сложно. Помощь волонтеров нужна и на кухне, и в палатке - самостоятельно раздеться и помыться в таких условиях ребята не смогут.

У Сани абсолютно счастливые глаза. Он здесь много смеется. «Ты когда у меня интервью будешь брать?» - кричит мне, завидев издалека. «Сначала у Яши»,- отвечаю я. Яша, как обычно, скромно улыбается, глядя в пол. Он совсем недавно переехал в дом сопровождаемого проживания в Новой Охте. Говорят, он под огромным впечатлением, но Яша привык держать свои эмоции при себе. Я спрашиваю, нравится ли ему в новом доме.

Нравится,- отвечает Яша, не переставая улыбаться.

А в интернате нравилось?

Нет. Скучно в интернате. В ГАООРДИ мы ездим на занятия, это не скучно. И у меня есть моя комната.

В две последние фразы вмещается почти все, чем жизнь дома отличается от жизни в интернате. В ПНИ Яша ничего не делал. Один день ничем не отличался от другого: завтрак, обед, ужин, сон, телевизор. Там у него в комнате было восемь соседей. В новом доме он всегда занят: утром едет на занятия в мастерские ГАООРДИ, там же обедает в кафе. Бизнес-ланч стоит 180 руб., ребята теперь получают всю пенсию на руки и могут себе это позволить.

В 16 часов он возвращается в Новую Охту. Участвует в приготовлении ужина, общается с друзьями в гостиной, сидит в компьютере.

Я люблю путешествовать,- говорит Яша.- Зимой я поеду в Раздолье. Там у меня друзья.

Раздолье - городок в Ленинградской области, где у «Перспектив» есть свой дом. В этом доме живет семь человек взрослых с ментальными особенностями. Среди них девушки и парни из того интерната, где выросли Яша с Саней. Так что им есть, о чем поговорить.

У Яши из-за ДЦП сильная спастика, он с трудом держит столовые приборы. Но в лагере Яша больше всего любит готовить, так он чувствует свою значимость.

Помогает ему лечебный педагог из благотворительного фонда «Жизненный путь» Юлия Липес. «Дело не только в самом процессе приготовления пищи,- говорит она.- Все ребята принимают участие в общем обеде. Они знают, что делают полезное дело, ведь все будут есть то, что они приготовили. Это повышает их самооценку».

У Юлии раньше не было опыта работы с людьми, имеющими двигательные нарушения. В своем фонде она занимается с взрослыми, имеющими ментальные особенности. «Я потрясена тем, как много умеют эти парни,- она показывает на Яшу.- Несмотря на то, что у них сложности, спастика, нам удалось подключить к приготовлению обеда абсолютно всех».

Саша Курочкин изо всех сил вытягивает шею, чтобы увидеть, когда я освобожусь. Я иду к нему, включаю диктофон.

Ну, спрашивай,- разрешает Саша.

Как тебе в новом доме?

Я бы сказал, классно!

А в интернате как было?

Нормально. У меня там друг остался. Мы с ним поссорились. Но я туда не хочу.

Даже если помиришься с другом?

Да. Там я никуда не выходил. Мне тут хорошо.

Ты помнишь суд, где тебя хотели лишить дееспособности?

Да, да. Я думаю, меня не надо было лишать. Сначала была плохая судья. А потом хорошая. Дала мне пожить.

Саня берет мой диктофон: «Можно?»

Конечно. Ты хочешь задать мне вопрос?

Я росла дома, нас было трое детей в семье. Я жила в маленьком городе в Северной Осетии. У меня есть брат и сестра.

Мама тоже есть, она уже старенькая.

Папа умер. Он долго болел.

А у вас? - Саня поворачивается к Кате Таранченко.

А у меня и папа, и мама есть, они живы.

А у вас? - обращается Саня к Зурабу, волонтеру, театральному режиссеру, который вместе с участниками лагеря ставит спектакль.

А нас было четверо, сейчас остались только я и сестра.

А мамы уже нет, и папы тоже нет.

А у меня нет никого, все умерли,- буднично говорит Саша.

Но у тебя есть брат,- уточняет Катя и поясняет для меня: - Он вырос в Кронштадтском детском доме, мы хотим его найти.

Да,- кивает парень.- Это было бы очень хорошо.

Теперь он спрашивает Катю про ее семью, про отца.

А как папа тебя растил?

Он мне все разрешал. Мы с ним бегали на лыжах, спортом занимались.

У тебя классный папа. А ты в садик ходила?

Да, я терпеть не могла заправлять постель.

Саня смеется, ему это знакомо. В интернате всегда заставляли заправлять постель.

А где ты родилась?

В Таганроге.

А я не помню, где я родился.

Мимо нас проходит Вера Шенгелия, журналист, волонтер, соучредитель фонда «Жизненный путь». Веру здесь все знают, этим летом она провела в лагере несколько смен. Саня под диктофон задает Вере вопросы: где родилась и как жила.

Я родилась в Москве, - рассказывает Вера. – Мы жили в маленьком городе под Москвой.

А папы не было. Папа был в другом месте. Мама сама справлялась. Но у меня была тетя. Строгая. Она работала ветеринарным врачом на птицефабрике. Когда я родилась, ко мне никого не пускали. Она надела белый халат, проникла в родильное отделение, нашла меня, посмотрела и потом всем и всегда говорила, что она была первым человеком, который меня увидел. Говорит, что у меня была маленькая челочка, как у Гитлера.

Саня смеется.

А мама была такая счастливая и все пыталась развернуть тугую пеленку, чтобы посмотреть, какие у меня маленькие ручки. А у меня, Сань, жирненькие такие были ручки.

У Веры смешная интонация. Диктофон прыгает, Саня хохочет.

Ну и что еще вас интересует из моего туманного прошлого? - серьезным тоном уточняет Вера.

А потом?

А потом мы вернулись домой. Мы жили бедно, у нас не было кроватки, и я спала в коляске.

Саша пару секунд молча смотрит на Веру. К нам подтягиваются другие участники лагеря, всем интересно послушать эксклюзивное интервью.

А потом? Когда подросла? До первого класса?

Мне было шесть лет, и меня на все лето отправили к бабушке и дедушке на Украину. И там я подружилась с мальчиком, который был сыном деревенской почтальонши. Он носил только трусы, у него больше ничего не было. И еще у него была лошадь с телегой, на которой его мама давала нам развозить почту. Мы все лето бегали по деревне, катались на телеге, валялись на сене. Когда я приехала домой, мои кудри были вшивые, и моя интеллигентная мама долго охала, прежде чем меня постричь. В школе учительница спросила, как мы провели лето. Я встала и бодро рассказала: «Я прекрасно провела лето, мы с Русланом в трусах лежали под телегой, и теперь у меня вши». Учительница сказала: «Садись, Верочка, молодец».

К концу этого интервью слушатели смеются в голос, но больше всех Саша. Кажется, что история из чужого детства наполняет его счастьем.

Он обдумывает следующий вопрос. Ему хочется спросить о многом, но детская травма возвращает его к одной и той же точке.

А ты где родился? - спрашивает он Зураба.- А ты где? - поворачивается ко мне.

Наши ответы его не насыщают, и он снова смотрит на Катю:

А как ты попала в Питер? В интернат? Ко мне? Ты не помнишь?

Помню,- спокойно говорит Катя.- Я ничего не знала о Сане Курочкине, когда училась в школе. А когда узнала, то была очень рада. Потому что ты, Саня, клевый.

Саша радостно кричит:

Расскажи!

И Катя снова, в сотый раз, рассказывает ему историю их знакомства. Саша слушает, закрыв глаза и улыбаясь. Много лет он был лишен собственной истории. Теперь она у него есть.

Катя, Саша, Яша. История любви

После окончания юридического факультета Катя Таранченко устроилась на хорошую работу в коммерческий холдинг. Через несколько лет, как она сама теперь говорит, у нее случился экзистенциальный кризис: «Я поняла, что ничего не хочется, денег не хочется, это все тлен, жизнь тратится не на то. Хотела уехать жить в горы. Но как-то сидела на крыше с другом, а он волонтерил в "Перспективах", и он мне предложил к ним прийти. Познакомилась с директором Машей Островской, поговорили, и меня отправили в детский дом в Павловск».

В павловском интернате для детей с умственной отсталостью Катю прикрепили к «сложной» группе, в которой жили дети с ДЦП, не умеющие самостоятельно передвигаться. Их там называли «ползунками». Саше и Яше тогда было по восемь лет.

С Санькой мы подружились, потому что он такой хулиган, все время что-то натворит, нальет воды на пол, мусорное ведро утащит в коридор… Мелкий такой, говорить ему сложно, мычит, никто его не понимает и не дослушивает. Как ни приду к ним, чтобы на экскурсию ребят взять, в океанариум,- а Курочкин не едет, вечно в углу стоит, потому что вчера что-то натворил. Я ругалась с воспитателями из-за него, у нас с ними отношения испортились. Саня всегда был очень активный. Сейчас он физически тяжелее, а тогда он каждый день меня ждал и с порога спрашивал: «Катя, а мы будем сегодня ходить?»

В «Перспективах» волонтер может отработать один год. Потом нужно либо уходить, либо оставаться в организации, но профессионально расти. Когда год закончился, Катя согласилась стать в «Перспективах» юристом. А чтобы иметь возможность заниматься со своими маленькими друзьями, выучилась на специального психолога, поступив сразу на четвертый курс. Она понимала, что не сможет бросить Сашу.

Катя забирала парней в конный лагерь, где они жили по неделе в палатках: «Вот это было такое время, когда мы вместе, без всего этого ужаса детдомовского, с лошадьми, в лесу. И парни мои весь год этого выезда ждали, потому что на тот момент это был единственный их опыт жизни вне детского дома».

Однажды мальчишки спросили Катю, можно ли прийти к ней в гости. Она тогда снимала квартиру на окраине, и возить туда ребят было бы слишком сложно. К тому же без заключения опеки ей бы не разрешили забирать их домой. У основательницы питерских «Перспектив» Маргарет фон дер Борх в Петербурге на Фонтанке собственная квартира, которую она отдает под нужды НКО. Она оформила с Таранченко договор безвозмездного пользования, квартиру обследовали органы опеки и дали добро на гостевой режим. В итоге эта квартира на Фонтанке на много лет стало местом, куда подростки приезжали к Кате в гости на выходные и праздники. Лифта в старинном доме нет. Она звала кого-то из друзей, и вдвоем они затаскивали коляски с парнями на четвертый этаж.

Трудно было?

Совсем нет. Я всю неделю работала и ждала, когда наступят эти выходные и я смогу привезти ребят. Они так радовались. Это невозможно ни с чем сравнить. И с ними очень весело. Все мои друзья их знают, всем нравится проводить с ними время. У Сани прекрасное чувство юмора, Яша вообще очень позитивный. Однажды мы пошли в новогоднюю ночь на Марсово поле, это их потрясло. Им тогда уже было по 17, они впервые вышли ночью на улицу. До этого они ни разу не встречали Новый год, в детдоме их заставляли ложиться спать в девять вечера.

Для Саши и Яши Катя стала самым близким человеком. Она научила их встречать Новый год, путешествовать и не бояться выражать свои желания

Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ

Шесть лет назад Саше Курочкину сделали операцию в институте Турнера. До операции он мог только прыгать на коленях, ноги не разгибались. Ему выпрямили ноги, и два месяца он провел в гипсе. «Он так орал от боли, вся больница на ушах стояла от нашего Курочкина,- вспоминает Катя.- Он никому спать не давал, его даже в изолятор клали. Мы организовали круглосуточное дежурство, он искусал волонтеров. Потом реабилитация, надо носить ортезы, он в детском доме опять не спит, орет по ночам. Мне сказали: «Приди, сама посмотри, как он спит, и потом думай, что с ним делать». И выделили мне койку прямо у них в комнате, я провела там ночь. 13 человек в одной комнате, каждые полчаса кто-то просыпается и начинает бродить, кто-то мычит, кто-то качается, кто-то орет от боли. Я тогда впервые поняла, как они проводят всю жизнь. Вот такие у них ночи. И в шесть утра приходит злая нянька памперсы менять, включает свет, орет, это просто такой ад. Потом, когда 481-е постановление уже приняли (постановление правительства РФ, изменяющее условия жизни в детских домах.- “Ъ” ), их расселили на две спальни, по шесть-семь человек, но это все равно ужасно».

К 16 годам Саша и Яша уже знали про ПНИ. В интернате санитарки рассказывали им, что в 18 всех переведут из детского интерната во взрослый и что там страшно. «Саня ничего не боялся, а Яша очень переживал,- вспоминает Катя.- Я тогда была уверена, что мы что-то придумаем, поэтому попросила интернат не лишать парней дееспособности. Сказала, что мы их в ПНИ не отдадим. Однажды на нас вышла строительная компания, они строили дом и дали в нем квартиру для наших ребят. Мы планировали поселить там парней и организовать сопровождение. Но потом случился кризис, дом не достроили, все заглохло, он так и стоит. Я заболела. А, когда вышла из больницы, оказалось, что парней моих будут лишать дееспособности. Потому что всех, кто идет в ПНИ, должны до 18 лет лишить дееспособности. Такая у нас в Питере практика».

Обычно инициатором лишения дееспособности выступает интернат. Интернат передал документы в органы опеки. Психиатр из павловского ДДИ написала заключение о том, что Александр Курочкин не умеет читать и писать, не может за собой ухаживать и не сможет жить самостоятельно. Такое же заключение было составлено на Яшу. Органы опеки, которые ни разу ребят не видели, подали иски в суд о лишении дееспособности.

Саня умеет и читать, и писать, и считать,- говорит Катя.- Ребята и в магазин могут ходить, и готовить умеют. Саня сам моется, Яше нужна небольшая помощь, у него просто спастика сильнее. Это заключение - прямое доказательство того, что психиатр в интернате вообще не знает детей. Когда я в суде спросила ее, когда она разговаривала с Курочкиным, оказалось, что полгода назад. При этом у Сани невнятная речь, и его может понять только человек, который с ним постоянно общается. Она его даже не понимала. Хотя на самом деле, я думаю, что у Яши и Сани вообще нет тех диагнозов, которые им ставят. Думаю, все их нарушения связаны с сиротством и жизнью в детдоме.

В российской практике лишение сирот дееспособности обычно проходит в два этапа и занимает в общей сложности полчаса. «Судьи принимают заявление от интерната или органов опеки, назначают экспертизу, и человек на месяц попадает в психиатрическую больницу, а после, на втором заседании, судья лишает его дееспособности, и все,- объясняет Катя Таранченко.- А тут я приношу десятки ходатайств: опросить таких-то свидетелей, могут ли парни жить самостоятельно; провести исследования в институте Бехтерева; опросить парней, опросить персонал в интернате. Первое заседание длилось полтора часа, судья, который слушал дело Яши, просто позеленел от ненависти».

В суде Катя спросила Яшу, как он выбирает, что ему нужно купить. Яша ответил, что покупает в первую очередь продукты, чтобы была еда. А если остаются деньги, он может купить себе плеер. Считать Яша, в отличие от Саши, не умеет, но определить, хватит ли у него денег на какую-то вещь, может. «Он всегда спрашивает, сколько стоит вот эта вещь, останется ли сдача, то есть при общении с помощником он тщательно выясняет, как сделать так, чтобы не остаться без денег,- поясняет Катя.- Он четко знает, какие таблетки ему надо пить, он вообще очень внимательно относится к своему здоровью. Поэтому, когда психиатр в суде сказала, что он не обращался за помощью, когда у него поднялась температура, Яша возмутился: "Она врет!"»

На свои деньги Саша Курочкин купил телефон, наушники, ноутбук, модную одежду. Но главная ценность в его квартире - это фото 10-летней давности. Это единственная сохранившаяся вещь из его детства

Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ

Здание суда, в котором несколько месяцев шел процесс, не приспособлено для инвалидов. В зале клетка, два стола и перила, которые не позволяют инвалиду выехать ближе к судье, чтобы дать показания. Яша говорит очень тихо, Саша невнятно, их кресла расположили в зале за зрителями, так что полноправными участниками процесса они себя чувствовать не могли. При этом судья несколько раз отказывался задавать им вопросы, несмотря на ходатайство юриста: «Вам надо, вы и задавайте».

Суд назначил судебно-психиатрическую экспертизу на базе психиатрической больницы №6. «В этой больнице довольно однозначная позиция по сиротам из ДДИ,- рассказывает Таранченко,- поэтому мы с моим коллегой Дмитрием Бартеневым решили, что нужно представить суду максимум доказательств, опросы свидетелей и специалистов, подтверждающие, что парни понимают значение своих действий и могут жить при небольшой поддержке. В институте Бехтерева нет судебно-психиатрической экспертизы, но там хорошие клинические психологи. Я возила ребят туда по четыре раза каждого, их долго тестировали, беседовали, выдали нам подробные заключения по пять листов на обоих». В заключении говорилось, что Яша хорошо выстраивает коммуникацию с людьми и, несмотря на некоторые интеллектуальные нарушения, умеет на основе коммуникации с другим человеком выработать кодекс поведения, адаптироваться в среде, обслуживать себя. Саша, по заключению специалиста института Бехтерева, может считать в пределах небольших сумм, понимает механизм покупок, стремится к самостоятельности и независимости, и в его положении это качество личности поможет развивать и другие способности. При этом психолог отметила и негативные качества ребят - например, Саня обидчив. Катя говорит, что у каждого человека свои особенности. Курочкин - хулиган, злопамятный и независимый, но при этом он веселый, открытый, и у него можно поучиться силе духа и любви к жизни.

Кроме заключения из института Бехтерева, Таранченко попросила сотрудников интерната заполнить анкету, составленную адвокатом Бартеневым: этот документ позволяет оценить уровень повседневного функционирования человека в разных сферах жизни - от самообслуживания в быту до совершения сделок, управления финансами и организации безопасности в помещении. К этой пачке документов защита прикрепила заключения психоаналитика и опросы волонтеров, знакомых с Яшей и Сашей.

«Мы надеялись, что удастся избежать госпитализации в стационар,- вспоминает Катя.- Суд, действительно, назначил амбулаторную экспертизу, и парни съездили в больницу №6. Но в обоих случаях психиатры написали, что не могут принять решение и требуется стационар. Это очень серьезное испытание - месяц в условиях психушки для ребят, которые и так напуганы. Яша так боялся, что сразу отказался ехать в больницу. Саня, подумал и отказался тоже».

Таранченко оформила отказ своих подопечных от прохождения стационарной экспертизы, сообщив суду, что доказательств и без стационара достаточно, иск необоснованный, а лишение дееспособности - несоразмерный реальной ситуации способ лишения прав.

Однако суд все же оставил решение о стационарной экспертизе в силе.

Победа и свобода

Летом 2017 года Саше Курочкину исполнилось 18 лет, Катя была в командировке. К этому времени «Перспективы» договорились с петербургской благотворительной организацией ГАООРДИ о том, что парней примут в новый дом сопровождаемого проживания в Новой Охте - пока в гости, на месяц. Но Саше и Яше уже дали путевки в ПНИ и перевели.

В тот день, когда Саша написал заявление на выписку из ПНИ, интернат отправил его в психиатрическую больницу на экспертизу. «Ему не сказали, куда его везут, он просто очутился в больнице,- рассказывает Таранченко.- Я стала звонить нашим юристам, и Саня написал заявление с просьбой выпустить его из больницы. Его отпустили». После больницы его сразу пригласили в дом ГАООРДИ - в гости на месяц. Это было оформлено как отпуск. В этом доме Саша и Яша встретили Новый год с селедкой под шубой и Путиным в телевизоре, побывали в мастерских ГАООРДИ, где у каждого взрослого с ментальными нарушениями есть работа. Когда время отпуска закончилось, они вернулись в интернат. Нужно было определяться: либо писать заявление на выписку из интерната, либо оставаться там навсегда. Суд в любой момент мог лишить их дееспособности, ведь дела не были закрыты. И тогда от Саши и Яши уже ничего бы не зависело. Саня всей душой рвался в новый дом и вышел из интерната первым. Яша сомневался. Подтолкнул его карантин в ПНИ: интернат закрыли на два месяца, к Яше никого не пускали. «У Яши как раз был день рожденья, и я пробралась к нему комнату под видом волонтера,- вспоминает Катя Таранченко.- Захожу, а он лежит укрытый по самый рот, глаза испуганные: "Ставь вон туда торт и уходи скорей, а то увидят!" Ну я его обняла, оставила подарки и ушла. Как только карантин сняли, он сказал мне, что боится попасть из интерната в психушку. После этого он и написал заявление о выходе из ПНИ. Спасибо Маргарите Урманчеевой (президенту ГАООРДИ.- “Ъ” ), она дала Яшке последнюю свободную комнату в доме». В общей сложности Саша и Яша провели в ПНИ полгода. Но этого опыта им хватит на всю жизнь.

Президент ГАООРДИ Маргарита Урманчеева дала Саше и Яше шанс, которого у большинства других сирот в стране никогда не было и не будет - проектов сопровождаемого проживания в России очень мало, и делаются они на средства НКО

Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ

Из ПНИ парням не отдавали на руки их личные документы - нужна была постоянная регистрация. Дом в Новой Охте принадлежит строительной компании ЛСР, которая отдала его в безвозмездную аренду ГАООРДИ на 49 лет. Прописаться там нельзя. Все жители дома - взрослые с особенностями развития, выросшие в семье. Их до сих пор поддерживают родители. С сиротами из ДДИ в этой организации еще не работали, Саня и Яша стали первыми.

К этому времени у Кати Таранченко достроилась собственная однокомнатная квартира, и она отправилась прописывать туда своих друзей. «Сдали мы в окошко документы, а на следующий день мне позвонили: приезжайте с ребятами. Приезжаем, парней спрашивает инспектор: куда, мол, вы вписываетесь, зачем вам это надо? Яша говорит: "Мы выписываемся из интерната, мы будем прописаны у Кати, Катя наш друг, она нам помогает, а жить будем в ГАООРДИ". Нормально все объяснил, она их выставила и мне говорит, что будет писать и прокурору, и в УФМС, и я не понимаю, что эти парни прожили в интернате всю жизнь и им нужна помощь. Я ей объясняю: у них будет сопровождение, им оказывают в ГАООРДИ круглосуточную поддержку. В общем, долго мы спорили, в итоге она стала мне рассказывать, что у нее тоже внук с ДЦП и она таких ребят знает. В этот момент Яша заезжает в кабинет и говорит ей: «Вы почему не хотите нас выписывать из интерната? Мы туда не вернемся уже»,- и носом хлюпает. А Саня спрашивает: «Вы, что, считаете нас идиотами невменяемыми?» Эта инспектор аж замерла. Я, говорит, не считаю, но тебе же нужна помощь! А он ей: «Да я все умею, я борщ варить могу! Рассказать? Морковку режешь, свеклу, капусту, помидор». Ну, в общем, уехали мы, оставили документы, я готовилась к худшему. Думала, опять придется сражаться в суде. Но через неделю я позвонила, и инспектор сказала, что все в порядке, можно забирать паспорта».

Дело о лишении дееспособности сошло на нет. После перевода ребят из павловского ДДИ в петергофский ПНИ истец сменился, но органы опеки Петергофа в суд уже не являлись. «Видимо, они просто не знали, как аргументировать иск, а дело-то было уже на слуху»,- считает Катя. Когда она прописала Яшу и Сашу у себя дома, органы опеки по новому месту жительства тоже в суд не пришли - иск они не подавали, с Курочкиным и Волковым не знакомы. Суд дело закрыл, а парни сохранили дееспособность.

Особый дом

В доме в Новой Охте - уютный вечер, пахнет сдобой, парни и девушки сидят в гостиных: кто-то играет в телефоне, кто-то рисует, кто-то помогает соцработнику разгружать посудомоечную машину.

Раздается звонок в дверь, к нам на второй этаж поднимается руководитель ГАООРДИ Маргарита Урманчеева. Она только вышла из больницы, но отдыхать Урманчеева не умеет. Много лет назад она создала некоммерческую организацию, чтобы у ее особого ребенка и у сотен других таких детей в России было будущее. Напор и методичность, с которыми эта женщина много лет бьется за права особых людей, недавно принесли результаты - ГАООРДИ завершил свой проект в рамках президентского гранта, создав модель сопровождаемого проживания для людей с ментальной инвалидностью и расписав в ней тарифы на социальное обслуживание в квартирах социального назначения. Власти Санкт-Петербурга модель приняли, и теперь ГАООРДИ будет получать возмещение от региона за оказание социальных услуг жителям этого дома. «Это было трудно, но мы прорвались в закон о соцобслуживании,- рассказывает Урманчеева.- На уровне региона было принято постановление, в котором определены наши тарифы. Это, конечно, небольшие деньги. Финансирование ПНИ - дело понятное, доходное. Интернат выигрывает масштабом: чем больше там живет людей, тем выгоднее выходит. А мы неконкурентоспособны. Но мы же знаем, какое качество услуг в интернате. Мы знаем, что многие услуги там вообще людям не оказываются, хотя за них учреждение отчитывается». В сентябре в Петербург приезжал глава Минтруда РФ Максим Топилин, посетил дом ГАООРДИ и сказал, что «поезд тронулся». При этом министр отметил, что такие проекты сопровождаемого проживания можно делать в любом регионе.

Саша Курочкин и Яша Волков почти год живут в доме сопровождаемого проживания в Новой Охте и впервые в жизни чувствуют себя дома

Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ

В перспективе, если подобных проектов будет много, любой человек сможет получить в органах соцзащиты направление в дом сопровождаемого проживания, говорит Урманчеева. НКО нужно лишь войти в реестр поставщиков социальных услуг, а региону - тарифицировать эти услуги. Но самая сложная задача - найти жилье под сопровождаемое проживание. В Петербурге справиться с ней помогает бизнес, однако точечные проекты не решат системных проблем и в целом без помощи государства не обойтись.

Я спрашиваю Маргариту Урманчееву, на что существует особый дом. По договору с ГАООРДИ каждый житель дома вносит плату за коммунальные услуги (в зависимости от времени года 1,9–3,5 тыс. руб. с каждого), за питание (по 7,8 тыс. руб. в месяц), за бытовую химию и моющие средства, а также на культурно-досуговые мероприятия. В общей сложности выходит примерно 18 тыс. руб. в месяц с человека. Пенсия у людей с первой группой инвалидности в Петербурге - 28 тыс. руб. вместе с городской надбавкой.

Все жители особого дома зарегистрированы в нем «по месту пребывания», так что социальные услуги им будут предоставлять в этом районе. У каждого уже есть индивидуальная программа получателя социальных услуг (ИППСУ), которую выдают в органах соцзащиты. Исполнитель услуг - ГАООРДИ. То есть оказывая услуги людям с инвалидностью, НКО сможет получать от государства компенсацию.

Кроме того, жители дома в Новой Охте прикреплены к районной поликлинике. Урманчеева говорит, что в поликлинике отношение к ним доброжелательное, при необходимости врач может прийти и на дом.

На каждом этаже есть соцработник - и днем, и ночью. С ним жители квартир составляют меню на неделю, вместе ходят за продуктами. В свободное время гуляют, смотрят кино, ездят в музеи. Выйти из дома любой его житель может по желанию - с соцработником, волонтером или родственником. Недавно Катя ездила с Сашей и Яшей на несколько дней в Москву, в гости к Вере Шенгелии. Сосед Саши Курочкина по этажу Миша на выходные всегда уезжает к маме. Никаких заявлений писать не надо, пропускной системы здесь нет. Это просто дом.

В микрорайоне особый дом уже многие знают. Здесь нет заборов, и это помогает социальной интеграции.

Компания ЛСР планирует открыть в соседней многоэтажке особые мастерские, где жители особого дома смогут заниматься ручным трудом. Так что дневная занятость у них будет совсем рядом. А еще к Новому году хотят открыть кафе, в котором станут работать жители особого дома. «До 18 часов оно будет работать как детское кафе, после 18 - как антикафе,- делится планами Маргарита Урманчеева.- Здесь в районе нужно кафе, мамам с детьми негде посидеть, пообщаться. А нас в микрорайоне уже знают, видят, что наши ребята ладят с детьми. Местные жители к нам привыкают, это всем на пользу».

Мы пьем кофе в большой гостиной на втором этаже. Яша вдруг вспоминает, как кто-то из сотрудников отобрал у него телефон - он слишком долго играл поздно вечером. Урманчеева говорит, что к этому работнику были вопросы и он больше здесь не работает. Она убеждена: с жителями дома нужно разговаривать и договариваться.

Самая большая наша проблема - квалификация персонала,- говорит президент ГАООРДИ.- Приходят разные люди, мы их обучаем. Но иногда человек авторитарен и не понимает, кто главный в этом доме.

А кто тут главный? - уточняю я.

Главные - ребята. А мы им просто помогаем. Здесь нет наставников и подопечных. Мы даже разработали методическое пособие, для промывки мозгов, так сказать. Хотим, чтобы сотрудники напитывались духом честного, справедливого отношения к особым людям. Ведь памперс поменять - этому можно везде научиться. А вот уважать человека за то, что он человек,- это, оказывается, очень трудно.

Министерство образования Республики Башкортостан

ГОУ ВПО Башкирский государственный педагогический университет

им. М. Акмуллы

Филологический факультет

Кафедра русской литературы

Курсовая работа по русской литературе

Образ ребенка в рассказах Р.П. Погодина

Введение

Глава I. Образ ребенка в детской литературе

Выводы по главе I

Глава II. Р.П. Погодин – писатель о детях и для детей

Выводы по главе II

Заключение

Список использованной литературы

ВВЕДЕНИЕ

Детская литература всех времен устремлена в будущее. Все самое интересное в мировой литературе подхватывалось и множилось детской фантазией, эмоциональностью и верой. Первыми, кто открывает детям гармонию между прошлым и будущим, заставляя поверить в бесконечность созидательных возможностей человека, оказываются лучшие сказочники: Ганс-Христиан Андерсен, братья Гримм, Джонатан Свифт, Жюль Верн и другие. Но именно детям писатели и поэты стали адресовать свои творения лишь к концу XVII века .

Интерес у множества поколений детей вызывали и вызывают «Легенды о короле Артуре и рыцарях Круглого стола», «Легенда о Робин Гуде». Вершиной литературы для детей (равно как и для взрослых) явилось творчество Ганса-Христиана Андерсена, чьи сказки – бесценное достояние всего человечества. Любимыми героями малышей стали озорные персонажи «Сказок дядюшки Римуса» – плод фантазии американского писателя Джоэля Харриса (1848-1908). Петр Ершов прославился как автор одного, но весьма замечательного и оригинального сочинения для детей – сказки «Конек-горбунок», основанной на сочетании элементов народных сказок.

Всего лишь одну сказку – «Ашик-Кериб» (1837) посвятил детям Михаил Лермонтов – своеобразную притчу, где одним из главных героев оказывается святой для мусульман Хадрилиаз, он же Святой Георгий для православных христиан. Детство нескольких поколений невозможно представить без творчества Самуила Маршака, без его поэм, стихов, песен, лимериков, загадок и считалок, мудрых и озорных пьес, великолепных переводов английских и шотландских баллад, эпиграмм и сонетов . Не остается в стороне и современный детский писатель Радий Погодин. Это писатель лирического дарования. Его Дубравка из одноименного рассказа (1962), девочка-подросток в предчувствии первой любви нетерпима к малейшей фальши, а Верка-певунья из повести «Ожидание» (1964) живет, будто с содранной кожей. Его перу принадлежат «Мороз» (1954), «Муравьиное масло» (1958), «Рассказы о веселых людях и хорошей погоде» (1961), «Кирпичные острова» (1965), «Осенние перелеты» (1972), «Лазоревый петух моего детства» (1986) и другие .

Изучение произведений Радия Погодина о детях – одна из актуальных и интересных проблем в русской литературе. Этим определяется актуальность курсовой работы. Актуальность исследования связана с необходимостью изучения творчества Погодина с целью выявления особенностей изображения мира детства, описанного в его рассказах.

Цель данной работы – выявление и описание образа ребенка, его функций в произведениях Р.П. Погодина. В курсовой работе рассматриваются основные образы персонажей, их значение и роль в прозе писателя, анализируются несколько его произведений.

Задачи исследования:

1. дать понятие об особенностях детской литературы;

2. дать краткую характеристику творческого пути Р.П. Погодина, выявить особенности его прозы;

3. выявить контексты из произведений писателя, в которых содержится характеристика детей;

4. установить роль образа ребенка в прозе Р.П. Погодина;

Объектом исследования является образ ребенка в произведениях Р.П. Погодина.

Предмет исследования: особенности изображения детей в произведениях писателя. Теоретической основой работы послужили статьи различных авторов, посвященные творчеству Р.П. Погодина, рассказы самого писателя. Теоретическое значение и практическая значимость работы заключается в том, что материалы работы могут быть использованы в школе на уроках русской литературы при изучении творчества Р.П. Погодина и при анализе его произведений.

ГЛАВА I. ОБРАЗ РЕБЕНКА В ДЕТСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

1.1 Мир детства в произведениях для детей

Конец XIX и XX века ознаменовались бурным расцветом массовой детской литературы, причем ведущей темой литературных произведений для детей стало детство. Проблема детства уже на протяжении долгого времени занимает исследователей – и в таких уже традиционных для этой проблемы областях, как педагогика и психология, и в других науках, в том числе и в социологии. Положение детей в обществе, их социальный статус, их ценность для личности, семьи и общества в целом, соционормативные представления о возрастных свойствах, взаимоотношения детей со взрослыми, проблемы социализации детей – все это так или иначе становится предметом дискуссий, споров и изучения. Практически все современные исследователи соглашаются с тем, что те или иные изменения статуса детства, ценности детей в обществе происходят .

Современная русская детская литература выросла не на пустом месте.

Ее становление как явления эстетического протекало в русле общелитературного развития. Глубинные традиции детской литературы следует искать прежде всего в трудах тех больших русских писателей, для которых детская тема была темой трепетной и сердечной, темой серьезной и непременной, чье творчество в какой-то важной его части прочно вошло в детское чтение в силу своей конкретности, простоты и задушевности.

Образы детства, возникающие в произведениях художественной культуры, так или иначе отражают важные стороны социальной реальности. На протяжении истории человечества и реальное содержание детства, и, следовательно, образ ребенка и детства в культуре, в том числе и в произведениях литературы и искусства, многократно трансформировался. И.С. Кон выделил следующие образы детства в культуре:

1) детство как уклонение от нормы, то есть от взрослого состояния (эпоха классицизма);

2) ребенок прежде всего как объект воспитания, а детство как период становления, формирования личности, не являющийся самоценным этапом жизни, а выполняющий служебную функцию подготовки к ней (эпоха просвещения);

3) «детские дети», которые ценны сами по себе, обладатели максимума возможностей, которые затем, в процессе взросления, рассеиваются и теряются. Абстрактный, идеальный образ – не живой ребенок, а некий идеал, миф, так как этот образ детства не предполагал подробного изучения психологии детей (эпоха романтизма);

4) бедные, обездоленные дети, «жертвы семейной и школьной тирании» (реализм XIX века);

5) в XX веке происходит все большее и большее «усложнение и обогащение граней детских образов», все более тонко и подробно вырисовываются характеры детей .

Анализ сюжетов произведений детской литературы позволяет выделить три основных типа ситуаций, в которых обычно действуют дети-герои. Это:

а) восстановление справедливости и порядка, помощь слабым и угнетенным. Эта функция является стандартной и для героев традиционных волшебных сказок, отличие же здесь состоит в том, что в современных сказках ее выполняют именно дети. Даже когда при ситуациях нарушения справедливости и т.д. присутствуют взрослые, обычно они демонстрируют свое полное бессилие или бездействие. Дети острее и тоньше реагируют на нарушения справедливости и порядка, имеют более четкие, чем у взрослых, представления о том, «как правильно», «как должно быть», они более «моральны», и они, в отличие от взрослых, не боятся предпринимать активные действия;

б) спасение мира. В этих ситуациях мы встречаемся не с эпизодическими нарушениями порядка, а с глобальными угрозами, когда в опасности находится все общество, весь мир. Может присутствовать мотив пророчества (предсказания) совета, гласящего, что спасение от катастрофы возможно в том случае, если на помощь будут призваны дети, или же дети-спасители самостоятельно берут на себя инициативу в ситуациях, когда, опять-таки, взрослые не в состоянии справиться с ней своими силами;

в) психологическое «спасение» взрослых. Эта ситуация, в отличие от двух предыдущих, является принципиально новой. Дети здесь выступают в роли избавителей взрослых от одиночества, от скуки и серости «их» (взрослого) мира. Они открывают им глаза на те вещи, которые они сами не видят. Они возвращают взрослых к миру их детства, о котором последние забыли, напоминают взрослым о том, что в душе взрослого никогда не должен исчезать, умирать ребенок. Интересно, что обычно эту роль детей-избавителей играют не собственные дети, а чужие («Маленький принц» А. де Сент-Экзюпери и др.) .

Именно поэтому характерной чертой произведений детской литературы является отсутствие образа идеального взрослого. Согласно Д.Б. Эльконину, идеальной формой, с которой взаимодействует ребенок, та сфера, в которую он хочет и старается войти, всегда был мир взрослых – социальные отношения, которые имеют место во взрослом мире. Ребенок стремится подражать взрослым, быть похожим на них. Б.Д. Эльконин связывает современный кризис детства с тем, что в настоящее время у детей больше не существует образа идеального взрослого, и функция «посредника» при переходе из детского состояния во взрослое, перестает должным образом выполняться. В современных детских рассказах и сказках мы в большинстве случаев также не находим «идеальной формы» взрослости и взрослых, осуществляющих функции посредников. Дети-герои самодостаточны и автономны – взрослые им не нужны, они сами справляются со всеми проблемами и трудностями гораздо лучше взрослых, и более того – они порой «вытаскивают» взрослых из ситуаций, из которых те не могут найти выход самостоятельно. Взрослые пассивны. Даже если они и являются для ребенка значимыми, важными фигурами, сами они практически не принимают участия в повествовании, не предпринимают никаких активных действий и никак не помогают детям. Они – слабая сторона, «спасаемая» усилиями сильных, активных детей. Те немногочисленные взрослые, которые проявляют себя активно и обладают силой и могуществом, чаще всего присутствуют в сказке в роли отрицательных персонажей, являются олицетворением враждебных детям-героям сил. Однако и они, в конечном счете, оказываются слабее, чем дети, и все равно терпят поражение от рук детей или благодаря их усилиям .

Дети из полных семей гораздо редко становятся главными героями сказок, чем дети из неполных семей или дети-сироты. Но даже в случае наличия у героя обоих родителей и внешнего благополучия его семьи, мы практически везде сталкиваемся с мотивом глубокого одиночества детей, с ощущением заброшенности, отсутствия внимания и заботы со стороны семьи. Мотив сиротства являлся распространенным и в древних, народных сказках, и лишение героя социальных связей через «отнимание» у него защиты со стороны родителей, было одной из самых распространенных форм завязки . Если в народных сказках выход из состояния беды, катастрофы происходил через взросление героя, его инициацию и обретение новой семьи (репродуктивной, взамен потерянной ориентационной), то в современных сказках главный герой-ребенок либо вновь обретает свою ориентационную семью, либо не обретает никакой. Счастливым концом может считаться и тот, и другой вариант. Если же обретение родителей происходит не в конце сказки, а в начале или в середине, то часто оказывается, что этого недостаточно, и что герой по-прежнему продолжает ощущать одиночество и неудовлетворенность .

Практически нет сказок, где главной активной действующей силой была бы вся семья, и к счастливому финалу приводили бы именно совместные усилия всех ее членов. Дети действуют сами по себе, взрослые – либо сами по себе, либо вообще практически не участвуют в действии, находятся за его рамками. Дети полностью автономны от своей семьи, все их приключения происходят вне нее и без ее участия. Родителей не посвящают в происходящее, в противном же случае, они не верят в то, что говорят им дети. Иногда роль семьи в сказке ограничивается лишь упоминанием о том, что она в принципе где-то есть .

В основе сюжетов традиционной волшебной сказки обычно лежал обряд инициации, как «переход на более зрелую возрастную ступень», то есть к более высокому и совершенному способу жизни . При сохранении основных этапов этой классической схемы (переход из реального мира в мир чудесный, прохождение определенного пути, испытаний, сражение и победа над антагонистом, возвращение), в современных произведениях для детей имеет место нарушение хода инициационного обряда – на последнем этапе не происходит обязательного взросления героя, перехода его в новый статус. В традиционной сказке герой, проходя обряд инициации, действительно становится взрослым (воцаряется на престоле, женится/выходит замуж, заводит собственных детей и т.д.), а в современной – продолжает оставаться в детстве. Это говорит о том, что дети сознательно не хотят покидать мир детства, взрослеть. Стремление «приобщиться к жизни и деятельности взрослых», «стремление к взрослости», являющееся «важной особенностью социальной ситуации развития подростка» , еще до недавнего времени считалось психологами чем-то неотъемлемым, чем-то как бы само собой разумеющимся. Однако в системе современных детских сказок взрослеть – значит не приобретать, а терять то волшебное, интересное, чудесное, что присутствует в мире детей, и чего совершенно нет в мире взрослых. Детство трактуется как самый прекрасный этап в жизни, на котором человек стремится задержаться как можно дольше или остаться навсегда.

1.2 Особенности изображения героев произведений детской литературы

Говорить о специфике детской литературы можно только в связи с героями её произведений. В начальной стадии детская литература учитывала социальное неравенство, но представляла его абстрактно: богатый ребенок – бедный ребенок. Благотворительность была единственной сферой деятельности богатого ребенка: он был хорош потому, что не делал того-то и того-то, будучи послушным, а если что-то и делал, то только добро. Сфера проявления добродетельности для бедного ребенка была шире. Бедное дитя часто бывало благороднее и смекалистее дворянского ребенка: оно вытаскивало маленького дворянина из воды, выручало в трудную минуту и было способно на тонкие чувства.

В процессе развития детской литературы традиционная для нее пара «добродетельный – порочный» перестает быть обязательной и заменяется иной антитезой: «чувствительный – холодный». Это новое понимание ребенка, уходящее корнями в сентиментализм, окрепла в эпоху романтизма и составило основу романтической концепции детства . Начала разрабатывать эту концепцию детская литература, но уже в 40-50 годы XIX века, ее осваивает и «большая» литература. Детство представляется как пора невинности и чистоты. "… Дети несравненно нравственнее взрослых. Они не лгут (пока их не доведут до этого страхом), они сближаются со сверстниками, не спрашивая, богат ли он, ровен ли им по происхождению… Да, мы должны учится у детей, чтобы достигнуть видения истинного добра и правды" . Такова поэтизация детства в русской классике: «Детстве» Л.Н. Толстого, «Детских годах Багрова-внука» С.Т. Аксакова.

Главными героями современных детских литературных сказок в подавляющем большинстве случаев являются дети. Причем, если в сказке присутствуют дети разных возрастов, очень часто главными героями становятся самые младшие из них. Создается впечатление, что все самое интересное, захватывающее и важное происходит с человеком только в детстве. Вырастая, становясь взрослым, человек перестает быть главным действующим лицом, перестает быть героем; с ним больше не происходит ничего такого, о чем стоило бы писать и о чем интересно было бы читать. Это новая тенденция становится ведущей по сравнению с авторским сказкам для детей более раннего времени (Г.Х. Андерсена, О. Уайлда и т.д.), в которых детство героев, если и описывалось, то лишь для того, чтобы читатель смог лучше понять то, что будет происходить с ними в дальнейшем, и которые обычно повествовали обо всем жизненном пути человека (главными героями чаще всего были взрослые люди, реже – животные (растения) или «ожившие» неодушевленные предметы) .

Дети-герои наделяются фантастическими, волшебными свойствами – невероятной силой, способностями и т.д. Они крайне самостоятельны, сильны духовно, способны решать любые проблемы без помощи взрослых и лучше взрослых. Авторы обычно подчеркивают, что их герой «самый обычный ребенок», такой же, как все, однако затем последовательно демонстрируют и доказывают именно его необычность, особенность. Дети-герои могут обладать недостатками (капризностью, самолюбием, склонностью приврать и т.д.), однако эти недостатки подаются, скорее, как проявления их индивидуальности, а дети все равно оказываются «самыми лучшими» (отрицательные качества героев даже могут в определенных ситуациях оказаться им полезными). В некоторых сказках ребенок предстает в виде некоего таинственного, загадочного существа чуть ли не из другого мира, обладающего мудростью, недоступной взрослым .

Поскольку произведения детской литературы написаны для детей и в первую очередь рассказывают о том мире, в котором они живут, то и главными героями этих произведений часто становятся сверстники читателей. Яркие образы героев-сверстников появляются на страницах рассказов и повестей о школьной жизни, живут в юмористических стихах и встречаются даже в литературных сказках. Выбор таких персонажей сокращает дистанцию между книгой и читателем и позволяет решить сразу несколько задач. Во-первых, произведение отвечает одному из важнейших критериев детской литературы – занимательности: юные герои, так же, как и читатели, активно осваивают окружающую действительность, попадают в неожиданные и смешные ситуации, а сюжеты с их участием становятся динамичными и увлекательными. Во-вторых, через эти образы в произведение органично входит педагогическая составляющая: маленькие читатели обладают развитым воображением, а потому находят себе друзей среди таких героев или легко представляют себя на их месте, а это позволяет донести до ребёнка определённые этические нормы, не читая ему нравоучений .

Другая группа героев – волшебные персонажи, наделённые необыкновенными способностями (Карлсон, Доктор Айболит, Питер Пэн и др.). Как правило, эти образы «работают» так же, как образы сверстников. С одной стороны, они воплощают в себе заветные детские мечты, а потому оказываются очень привлекательными для читателей. С другой стороны, за их фантастическими возможностями скрываются положительные или отрицательные свойства человеческого характера, и, общаясь с этими героями, ребёнок учится различать плохое и хорошее.

Кроме того, героями произведений для самых маленьких часто становятся животные, наделённые человеческими чертами – Муха-Цокотуха, Глупый мышонок, Тараканище. Подобные персонажи связаны с героями народных сказок о животных, а их образы максимально приближены к сознанию маленького человека и в игровой форме преподносят ему информацию об окружающем мире, людях и отношениях между ними .

В произведениях для детей возможна оппозиция «реальные и вымышленные герои». Первые живут в знакомом маленькому читателю мире, вторые – в фантастической стране. Для такой композиции характерны неожиданные повороты сюжета, связанные с появлением придуманных героев в реальном мире, и наоборот. Такая двуплановость художественного мира произведения чаще всего призвана подчеркнуть несовершенство мира реального и показать необходимость изменений в нём.

Ещё одна специфическая черта детской литературы – соотношение образов героя и повествователя. Исследователи отмечают особую роль рассказчика в произведениях для детей. В статье о повести Л.А. Кассиля «Кондуит и Швамбрания» Л.Н. Колесова приходит к выводу о том, что «в детской литературе, пожалуй, чаще, чем во „взрослой“ герой становится повествователем, рассказчиком». Исследователь связывает это «со стремлением писателя отойти в тень, чтобы дать возможность герою и читателю установить предельно доверительные отношения» . Действительно, повествование от лица героя, – распространённое явление в детской литературе. Во-первых, оно становится своеобразным способом характеристики: герой раскрывается непосредственно, выражает своё отношение к происходящему и к другим героям напрямую. Во-вторых, это не только способ характеристики героя, но и способ отображения действительности: читатель видит мир глазами ребёнка. Поэтому реальность предстаёт несколько иной, чем её привыкли видеть взрослые: то, что им кажется нормальным, у юного героя-рассказчика вызывает недоумение, и, напротив, то, что взрослым представляется неправильным и невозможным, оказывается совершенно естественным с точки зрения ребёнка. Таким образом, утверждается определённая система ценностей, отличная от той, которой люди привыкли пользоваться в повседневной жизни. В этом случае юный герой-рассказчик оказывается проводником авторских идеалов, возможно, не всегда торжествующих в реальности, но, безусловно, воспитывающих маленького читателя в духе важнейших общечеловеческих ценностей .

Выводы по главе I

Литература для детей нигде и никогда не была плодом усилий только детских писателей. Сказки и стихи Пушкина, «Конек-горбунок» Ершова, «Муму», «Записки охотника» Тургенева, «Детство Темы» Гарина-Михайловского, многие стихи Лермонтова, Фета, Тютчева и другие произведения вечных поэтов, писателей в нашей стране, как и повести Диккенса, Марка Твена, романы Жюля Верна, рассказы Сетона-Томпсона, сочинялись не для детей. Но сейчас это классика детской литературы. Отвечая самым высоким критериям большого искусства и соответствуя особенностям вкуса, восприятия детей, они не только не исключают специфики литературы для детей, но, наоборот, подчеркивают ее, позволяют обоснованно судить об ее возрастном своеобразии и неповторимости, помогают увидеть, понять особенности возрастных отношений к миру.

Что выбрали сами дети в течение столетий для своего чтения из произведений мировой литературы? Они выбрали произведения Дефо, Вальтера Скотта, Купера, Гюго, Жюля Верна, Марка Твена, Майна Рида, Джека Лондона. Любимыми у читателей разных возрастов стали повести Пушкина и Гоголя, некоторые стихотворения Лермонтова и Некрасова, рассказы Л. Толстого, Тургенева и Чехова, автобиографические повести Горького. Только ли дети изображены в этих произведениях? Нет. Главным образом взрослые. Значит, дети руководствуются при выборе иным критерием, нежели возраст героя. Глубокое духовное взаимодействие взрослого автора и маленького читателя – важнейшее условие успеха. И во взрослой, и в детской книге главное – это художественный образ. Насколько удастся писателю создание образа (в частности, героя, реального или сказочного, но непременно полнокровного), настолько и будет его произведение достигать ума и сердца ребенка. Легче всего ребенок откликается на простые рассказы о близких ему людях и знакомых вещах, о природе .

Исследования психологов показали, что маленькому читателю более, чем взрослому, свойственно действенное воображение, побуждающее не только созерцать читаемое, но и мысленно участвовать в нем. Среди литературных героев у него заводятся друзья, да и сам он нередко перевоплощается в них.

К тому же, детей очень интересует герой - их ровесник. Интерес к герою-сверстнику закономерен. Книги о мальчишках и девчонках дают возможность маленькому человеку понять, что он может сделать сейчас, не дожидаясь той поры, когда станет большим. Но ребенок живет впереди своего возраста, «заглядывая» в свое будущее. Он всегда хочет быть кем-то.

Все дети стремятся стать взрослыми, как можно скорее «включиться» в жизнь. Взрослость – это идеальная, совершенная форма, сфера, в которую дети хотят войти.

Однако, как мы уже могли убедиться, в системе современных детских сказок взрослеть – значит не приобретать, а терять. Терять то волшебное, интересное, чудесное, что присутствует в мире детей, и чего совершенно нет в мире взрослых. И очевидно, что дети-герои этих сказок вовсе не хотят расставаться с прекрасным миром детства и менять его на что-то «скучное», «странное» и «чужое» .

ГЛАВА II. Р.П. ПОГОДИН – ПИСАТЕЛЬ О ДЕТЯХ И ДЛЯ ДЕТЕЙ

2.1 Жизнь и творческий путь писателя

Почему Радий Петрович стал детским писателем? В одном из его интервью прозвучало признание: «А я занимаюсь, по сути, иконописью. Иконопись для меня – мифотворение. Я сознаю, что герои мои – люди святые. Пишу о человеке прекрасном» . Воплощение мифа о красоте человека – ребёнок. Автор пробуждает в своих читателях чувство преданности идее ребёнка, с которым он приходит в мир. Его проза – явление Души ребёнка миру. Слово для писателя – инструмент исполнения чувств и мечтаний ребенка. Погружаясь в мир погодинских сказок, дети стремятся удержать их в себе, продлить. Основная тема творчества Радия Погодина – самое сокровенное, желанное, таинственное в жизни души ребенка и подростка .

Радий Петрович Погодин родился в д. Дуплево Тверской области. Вскоре семья переехала в Ленинград, и вся дальнейшая жизнь и творчество писателя связаны с этим городом. Оттуда он ушел в 1942 году на фронт, там же после окончания войны работал воспитателем в детском санатории, слесарем, мастером на заводе «Линотип». Был он также рубщиком леса, строил железную дорогу, поднимал целину.

Творческий дебют писателя (сценарии детских радиопередач, очерки, рассказы) состоялся в 1952 – 1953 годах. В 1957 году появился первый сборник рассказов – «Муравьиное масло». Год спустя вышла его книга «Кирпичные острова», еще через два года – «Рассказы о веселых людях и хорошей погоде». Эти произведения принесли Погодину известность. Небольшие по объему рассказы последнего сборника не связаны между собой героями или сюжетом, это бесхитростные новеллы о повседневных событиях жизни обычных ребят: упрямом деревенском умельце на все руки Гришке, немного странной, заново открывающей себя и окружающий мир Дубравке, влюбившихся впервые Валерке и Рэмке. Объединяет рассказы доброжелательное и уважительное отношение писателя к подросткам, не принимающим на веру общепринятые нормы, стремящимся все попробовать и понять самостоятельно. Не всегда в своих исканиях они оказываются правы, но их чуткость и доброта в конечном счете помогают им найти верную дорогу.

Погодин – оптимист, верящий в хороших людей, в преобразующую силу благородства и сострадания. Именно поэтому нередко в основе сюжета его произведений – история взросления души, нравственного становления подростка. Благополучный, хороший мальчик Коля («Откуда идут тучи», 1966) легко и бездумно «кокнул» уродливую жабу камнем, уверенный в своем праве вершить над ней суд. Однако жестокие на первый слова бабушки о том, что можно и её, старую и уродливую, «кокнуть», открывают подростку новый смысл происшедшего – оказывается, он судит обо всем поверхностно и эгоистично. Пробуждение в душе мальчика чувства сопричастности, единства с окружающим миром – тема этого лирического рассказа.

1966 год был насыщен для Погодина творческими поисками и обретениями: почти одновременно выходит одна из его лучших книг, посвященных жизни подростков, «Ожидание. Три повести об одном и том же», и экспериментальная повесть «Трень-брень. История в восьми картинах с прологом и эпилогом, но без начала и конца». Попытка создать новаторское с жанрово-тематической точки зрения произведение в формах художественной условности на материале современности не увенчалась особым успехом у критики и читателей.

Тем не менее писатель не оставил попыток обратиться в своем творчестве к условным формам, к сказке, соединив в ней «взрослое» мировосприятие с «детским», притчу с шуткой, философию с непосредственностью, традицию с современностью, лирическую сказку с антисказкой. Одним из ярких примеров такого рода стала «Книжка про Гришку. Повесть про становую ось и гайку, которая внутри» (1974). Произведение адресовано читателям «от 6 до 60», так как написано в предельно афористической форме и может быть прочитано в широком диапазоне – от прямого значения сказанного до иронического и философского осмысления текста сказки.

Действие сказки происходит на Новогородчине, которой Погодин придает сущностное значение и часто вводит её в свои произведения с подспудным значением истинного, чистого истока. Но это пространство одновременно и реальное (деревня Коржи), и условно-сказочное, соединяющее прозаический город со сказочно-бытийной «Весенней землей». Так изначально писатель задает два плана повествования: реальный и сказочный, тесно между собой переплетенные, переходящие друг в друга.

Иносказание носит в «Книжке про Гришку» глобальный характер рассказа об этапах становления человеческой личности, ее самосознании и одновременно является особенностью писательской манеры автора, появляющейся в каждой фразе.

Поиск Гришкой дороги в «Весеннюю землю» (а точнее – поиск своего пути к счастью и гармонии с окружающим миром и людьми) составляет сюжетную основу повествования, которая дополняется раскрытием, осмыслением и переосмыслением основных понятий, связанных с целью и смыслом человеческой жизни. Не случайно уже во второй главке – «Злые болотные комары» – возникает спор отца с матерью, что человеку важнее – «становая ось» или «обыкновенное человеческое счастье». В конце повествования выясняется, что одно без другого просто не существует.

Произведение насыщено символикой и обобщениями. Одним из ключевых символов этики и философии «Книжки про Гришку» является представление о «становой оси и гайке, которая внутри» – именно наличием «становой оси» характера и способностью постоянно «подкручивать, туго затягивать гайку» определяется в сказке право называться настоящим человеком. Выпив «растворенную с сахаром в настоящем индийском чае гайку», Гришка начинает свой путь к «Весенней земле», ведь попасть туда может только тот, кому под силу «груз красоты и смятения».

Также предстоит Гришке открыть, что важнее в жизни: «удар без промаха в широком смысле» или «удивление», без которого «скучно и печально», как можно «кричать на тот берег» без слов, одними чувствами, почему важно научиться «переходить речку вброд», что такое «огонь, вода и медные трубы» человеческой жизни и какие дороги ведут в «Весеннюю землю». Причем каждое из названных понятий формируется из многообразия мнений о нем различных героев сказки. Так, Пестряков Валерий уверен, что «ум – это удар без промаха», ученый воробей Аполлон Мухолов считает: «ум – значит умение», заслуженный пенсионер дядя Федя полагает: «ум – это мечта живая», а академик дядя Павел подводит итог: «ум – все, вместе взятое, и кое-что еще».

Особое значение в семантике «Книжки про Гришку» занимает его путешествие в «Весеннюю землю», не только завершающее долгий путь мальчика к пониманию истинной поэзии, музыки, красоты и гармонии всего сущего, нахождению в нем своего места, но и заканчивающее историю Гришки открытием того, что «лишь разговоры о счастье всегда одинаковые, само же счастье бывает разным, что летать от счастья не обязательно, в некоторых случаях даже вредно, можно просто присесть в уединении и долго глядеть на свои усталые руки, можно даже заплакать» .

Ирония, все оттенки смешного, пронизывающие «Книжку про Гришку», рождают особый смысловой и стилистический сплав серьезного размышления и шутки по его поводу, современности в ее типичных приметах и вневременности в вечных вопросах и проблемах, самоанализа и самопародии в форме столкновения различных мнений и внутренних монологов. Всё это в сумме способствует созданию образа гармоничного, многоликого, густо населенного мира, в котором есть место героям и простым людям, гордым Лизам и решительным Пестряковым, мудрому карасюТрифону, коню Трактору, знающему дорогу в «Весеннюю землю», хулигану козлу Розенкранцу, воробью Аполлону-Мухолову, отдавшему свое удивление – «примитивную эмоцию» – мормышам, углепутам, кислопутам и многим, многим другим. В этом мире ребенок не больше и не меньше остальных, он – равноправный обитатель, которому необходимо научиться хранить дружбу, чувствовать ответственность за другого, видеть красоту в обыденном, не давать воли своей обиде – только так он обретает свое счастье.

Творчеству Погодина присущ широкий диапазон тем, форм, читательской направленности: у него есть книги для дошкольников («Петухи», «Сказка про зверя Индрика») и адресованные взрослым читателям («Осенние перелеты»), повесть о войне «Живи, солдат» и многочисленные произведения о мирной жизни, реалистическая повесть с условным элементом «Красные кони» и сказочные повести «Шаг с крыши», «Про жеребенка Мишу» и другие. Для стиля Погодина характерно сочетание разноплановых начал: лирики и юмора, трагического и комического, прямых и косвенных форм психологизма с бытовой сюжетностью, зоркости и наблюдательности детского взгляда со способностью мудро осмыслить увиденное .

2.2 Дети – главные герои произведений Р.П. Погодина

Когда читаешь прозу Р.П. Погодина, понимаешь, что она обладает той смысловой, нравственной и образной емкостью, которая делает художественное произведение и доступным, и необходимым как юным, так и взрослым читателям.

В книгах, адресованных детям, Р.П. Погодин, естественно, стремился давать образы повышенной идейной и эмоциональной насыщенности. Эти образы нередко обладали зарядом реалистической символики. Р.П. Погодин использует это средство художественного познания жизни в таких известных своих произведениях, как «Книжка про Гришку», «Красные лошади», «Лазоревый петух моего детства» и ряде других .

Отношения с земным шаром у героев Погодина очень ясные: это отношения творца и работника, которые хотят переустроить, улучшить эту жизнь собственными руками. Живо в них чувство ответственности за все, рождающееся из той же любви. Ведь настоящая любовь – всегда действие, всегда поступок. Таких деятельных, творящих людей Радий Погодин любит особенно. Потому что ими и держится свет. И здесь спрос одинаковый – что с малого, что с большого. Бывает даже, что такой творящей любви в маленьком гражданине умещается гораздо больше, чем во взрослом, если, например, этот гражданин – Гришка из рассказа «Тишина».

Гришка ни к чему не может относиться как посторонний, а поэтому для него, кажется, не существует невозможного. Его всеучастность так ошеломляет, что поначалу приехавшие в деревню взрослые городские люди Кирилл и Анатолий не могут отнестись к этому без насмешки. Гришка взялся сложить у них в доме печь. Местный печник, пользуясь всеобщей потребностью, берет втридорога, и Гришка решил обучиться его ремеслу, пользуясь подвернувшимся случаем.

"– Вот, – сказал он довольно. – Рессоры я у Никиты выпросил, у колхозного шофера. Я с ним весной блок перебирал… Колосник мне кузнец дал, дядя Егор. Я с ним прошлой осенью бороны правил. А проволоку Серега отмотал. Монтер Серега. Мы с ним проводку сегодня тянули по столбам.

– Слушай, а с председателем ты ничего не делал? – ехидно спросил Анатолий.

– А что мне с председателем делать?

– Колхозом управлять, к примеру.

– Шутите. Для этого дела мотоцикл нужен, – с завистью сказал мальчишка" .

Скоро Кириллу и Анатолию стало не до шуток. Им пришлось на деле убедиться, что Гришка – человек серьезный и что великое разнообразие его деятельности совсем не миф. Заданный Гришкой темп им, не привыкшим к долгой физической работе, оказался не под силу. Но даже не эта неутомимость Гришкина была для них самым тяжким испытанием, но скорость возникновения в нем идей и тяга к их стремительной реализации. Они уже временами опасаются Гришки и стараются избегать его. Хоть бы во сне от него отдохнуть. Но то, что раз поразило воображение, способно проникать и в сны. В их снах Гришка принимает черты поистине величественные: «Они слушали, как гудят сосны, потерявшие под старость сон, как лопочет задремавший подлесок. В висках толкалась уставшая кровь. Кириллу мерещились громадные кирпичные горы, каждая величиной с Казбек; трубы всех размеров, водонапорные башни, телеграфные столбы; печи простые и доменные, города, небоскребы! И над всем этим возвышался мальчишка. Он шевелил губами и норовил обмерить весь белый свет своей веревочкой» .

Характер Гришки кажется на первый взгляд простым, но, чтобы глубже понять его, требуется внимательное отношение к тексту произведения.

Критик И. Мотяшов пишет: «Этот персонаж является читателю во всем обаянии детской наивности, непосредственности, чистоты и максимализма. И его ненасытная, сжигающая, неуемная жажда все узнать, все опробовать собственными руками, все сделать самому – детская, мальчишечья. Он из тех ребят, какие, по выражению взрослых, всюду суют свой нос…» .

Сам Гришка убежден в обратном. В том, что и сооружение водонапорной башни, и переборка блока мотора колхозного грузовика, и правка борон, и прокладка электролинии, и сломавшаяся машинка «Зингер» у бабки Татьяны – все это его личные дела и заботы…

У Гришки уже определилось вполне отчетливое «я», опирающееся на понимание своей трудовой, а стало быть, и социальной значимости. У этого «я» имеются все признаки личностного сознания: самостоятельность и ответственность, чувство собственного достоинства и рабочая гордость. Оттого и стоит маленький Гришка на земле удивительно прочно: силу дают мальчишке его знания, умения, его убежденность в том, что человек, делающий нужное другим дело, бескорыстно и по справедливости, нужен миру" .

Погодинские герои – люди неспокойные. Иногда по неразумению они вытворяют такое, что родительская рука невольно тянется к традиционному, хоть и давно изжившему себя в педагогическом смысле ремню. Возьмите хотя бы Борьку, по прозвищу Брысь, из рассказа «Время говорит – пора». Он, например, «постриг мамины меховые манжеты, чтобы проверить жидкость для ращения волос. Мех на манжетах не вырос». Он к тому же «проковырял дырки в ботинках, чтобы из них вытекала вода, – и тогда можно будет ходить по лужам. Мама эти ботинки выбросила» . Но разве можно видеть во всем этом только детские шалости и ничего больше? За каждой из этих шалостей очевидно стремление усовершенствовать окружающий мир, творчески подойти к близким предметам. За это не наказывать, а награждать надо. Погодин и награждает – любовью и доброй улыбкой. Потому что, повзрослев, именно такого толка мальчишки очень могут пригодиться родине и всем, их окружающим, людям.

Так, несмотря на свои неполные годы, рвется на фронт Алька из повести «Живи, солдат» и участвует-таки в форсировании Днепра. Так, забыв о себе, кидается под пятнадцатитонный МАЗ Павлуха, чтобы спасти геодезиста Виктора Николаевича. Всегда готовые прийти на помощь другому, они и сами памятливы на обращенное к ним добро. Видя, как пришедшие на помощь заболевшему Виктору Николаевичу солдаты закуривают дешевые папиросы «Огонек», Павлуха думает: «Если бы деньги, я бы им „Казбек“ купил» . Потом он в неустающем желании высказать свою благодарность выручившему его в трудную минуту геодезисту пытается передать в больницу свои сапоги: «Он ведь в больнице временно. Он не захочет там долго лежать» .

– Это хорошие сапоги, – сказал он. – Рыбацкие. Это от меня… Пускай носит...» .

Нет цены долгу, и даже если он стоит пятак – он все равно бесценен, потому что нельзя оценить движение души. Герой рассказа «Зеленый попугай» покупает махорку для своего раненого друга милиционера на единственные пять копеек, которые лишь накануне тот ему и подарил на конфеты.

Но, конечно, есть у Погодина и другие герои: криводушные и трусливые, заносчивые и даже подловатые, вроде Алфреда из одноименного рассказа. К ним автор жесток. Впрочем, кто же таких людей любит? А вот интересно, как писатель объясняет появление таких людей. Того же Алфреда, например. «Дороги в нашей деревне мягкие. Ноги грузнут по щиколотку в горячей пыли. Пыль не такая, как в городе, не летучая. Она как вода. Гуси дорогу переходят, будто плывут. Воздух у нас ароматный, густой. Старики говорят, что из нашего воздуха можно пиво варить.

Алфред, наверно, не понимал такой красоты. Задень она его хоть легонько, все получилось бы по-другому. Алфред, наверное, никогда не видел, как цветут яблони. Словно тысячи розовых птиц опустились на ветки и колдуют там, шевеля крыльями» .

Объяснение очень неожиданное. Ведь, казалось бы, одно дело, что человека не трогает окружающая красота, и совсем другое, что он совершает дурные поступки. Какая же тут связь? Радий Погодин убеждает нас, что связь есть, и самая прямая. Чувство красоты вытесняет из человеческой души все мелкое и себялюбивое, потребность красоты открывает глаза не только на природу, но и на людей, заставляя в них находить прекрасное. А как мы относимся к людям, так мы относимся и к самим себе. Значит, и в себе мы будем искать и находить прекрасное. А чтобы ощущать себя таким, необходимо жить в ладу со своей совестью. Вот какой всеохватывающий круг получается . Но и это еще не все. Если ты живешь именно так, то тебе жить весело. Вот почему в книгах Радия Погодина так много веселых людей. Он и сам человек веселый, и его любви к героям ничуть не мешает то, что он может видеть их с юмористической стороны. Вот, например, какую гримасу подметил он у Гришки из рассказа «Тишина»: «Мальчишка скривил рот влево, глаза скосил вправо. Лицо у него стало похоже на штопор» . Ну и что, разве обидно? Да ничуть.

Бывает, правда, что героям его этого самого чувства юмора не хватает. Но автор понимает так, что это дело наживное. Приходит же оно в конце концов к Дубравке, которая до последнего момента относилась к чувству юмора подозрительно. Но когда она поняла, что тот человек с юмором, которого она недолюбливала, не меньше, чем она сама, готов к самопожертвованию, все изменилось. В сущности, Петр Петрович спас ее, неразумно бросившуюся в шторм. И вот какой диалог произошел у них после этого:

" – Наверное, катер придет за нами. Белый катер… Ты не замерзла? Надень мой пиджак.

– У вас ведь нет пиджака, – сказала Дубравка.

– Ну и пусть, – сказал мужчина. – Ты представь, как будто я тебе дал пиджак. Тогда будет теплее. Ладно?

Кожа у него на руках покрылась пупырышками.

– Хорошо, – сказала Дубравка… – Спасибо… Только он у вас немножко мокрый..." .

Вот такие люди проживают в стране Радия Погодина. Нет, конечно, есть там и Алфред, и сгубивший свою жизнь в гульбе дядя Вася из «Книжки про Гришку» и многие другие. Бывают в этой стране и шторма, и ненастье. И все же в основном там живут веселые люди, и большую часть дней в году стоит хорошая погода.

Выводы по главе II

Радий Петрович Погодин – писатель, творчество которого ещё долго будет привлекать читателей – и юных и взрослых – и долго будет занимать исследователей литературы. Привлекать мудростью, чистотой, одухотворённостью образов и мыслей. О таких, как Радий Погодин, говорят: сам себя сделал. Он научил душу и руку писать (ведь он был ещё и замечательным художником!). Погодин любил сказку, называл ее «тончайшим инструментом познания мира и воспитания нравственной позиции» ., считал этот жанр непомерно трудным. В заметках о сказке, разбросанных по стенограммам различных совещаний, конференций, писательских встреч, он пытался понять тайну и суть этого жанра. «Мир ребенка, – говорил он, – одушевлён, потому что оживление природы является, можно сказать, неким компасом, может быть, даже неким всеобщим языком» . Сказочное в творчестве Радия Погодина инспирировано пониманием того, как ребенок входит в мир, как осваивает и воспринимает его, как живёт в нём. Сказка, по Погодину, первой говорит ребёнку о необъятности мира. Авторская сказка Радия Погодина существует в собственном, ни на какое другое не похожем, пространстве, где законодатель – глаза и душа героя-ребёнка, одухотворяющего и одушевляющего всё вокруг, и рядом, и там «за холмом», воспринимающего «окружающий его мир по своему разумению и вкусу». Писатель любит своих маленьких героев, наивных и бесстрашных, добрых и совестливых. В их уста он вкладывает, кажется, простые и естественные, но очень важные нравственные истины. А иногда и вовсе не простые. Вот, например, Гришкино рассуждение: «Если друг, то не собственность. Если собственность, то унижение. Если унижение, то в дружбе измена. Если измена, то предательство. А предательство маленьким не бывает» . Хорошо бы это ребёнку запомнить, да и взрослому не забывать.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проведенная работа по анализу произведений Р.П. Погодина позволяет сделать следующие общие выводы.

Мир героев Погодина, пространство и время их жизни увлекает силой переживаний, они исполнены и звуком, и цветом, и светом, счастьем, любовью и трагедией. Герои – живая действительность, носящая живое имя – явлены в безупречной форме погодинских произведений. Поражает сущность замысла писателя – рассказ о судьбе человека в бесконечном Пути России.

Герой Р.П. Погодина, независимо от возраста, всегда восходит к истокам идеи о мире и о себе, к истокам своего мифа. Он постигает Небо, Вечность, с земли переходя на небеса, с небес снова на землю. Жизнь героя, его страдания и подвиги открываются через соприкосновение с главным: Любовь, Свобода, Память, Красота, Господь.

Герои сказок – девочки, мальчики и волшебные существа. Писатель заметил: «Мир малыша одушевлён и очеловечен полностью, потому что очеловечивание природы является для него инструментом познания. Поэтому дело писателя – дать малышам побольше существ, стремящихся к добру» .

Читатель волен открыть книги Р. Погодина так, как подскажет ему опыт, желание, возраст. Одни прочтут про любовь и войну. Другие раскроют глубины родовой памяти.

Дети и подростки отыщут свой мир, неповторимый, таинственный, известный и доступный только им. Мир, узнаваемый в самых незначительных, реальных и волшебных деталях.

Читатель Р.П. Погодина вместе с героями обнаруживает радостный дар, который приходит на смену привычке «жить трудно и некрасиво, стесняясь прекрасного вида своей Души» .

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Абраменкова В.В. Социальная психология детства в контексте развития отношений ребенка в мире // Вопросы психологии. – 2000. – № – 1.

2. Антология мировой детской литературы в 8 т. – М.: Аванта-плюс, 2003-2004.

3. Антонов А.И., Медков В.М., Архангельский В.Н. Демографические процессы в России ХХI века. – М., 2002.

4. Антонов А.И., Сорокин С.А. Судьба семьи в России ХХI века. – М., 2000.

5. Бестужев-Лада И.В. Депопуляция: социальные проблемы // Демографические процессы и семейная политика: региональные проблемы. Материалы Российской научно-практической конференции. – М., 1999.

6. Божович Л.И. Социальная ситуация и движущие силы развития ребенка // Психология личности. – М., 1982.

7. Гришина Л.Л. Урок внеклассного чтения в IV классе по рассказу Р. Погодина «Алфред» // Лит. в шк. – 1974. – № 3.

8. Зернова Р., Путилова Е. О тех, кому не скучно // Лит. для детей. – Л., 1961.

9. Зуева Т.В. Волшебная сказка. – М., 1993.

10. Кон И.С. Ребенок и общество. – М., 1988.

11. Корепова К.Е. Русская лубочная сказка. – Нижний Новгород, 1999.

12. Крук И.И. Восточнославянские сказки о животных. – Минск, 1989.

13. Крыщук Н.П. Сказки Радия Погодина // Аврора. – 1980. – № 10.

14. Ленц Ф. Образный язык народных сказок. – М., 2000.

15. Лупова М., Фадеева Е. Рассказы о книгах Р.П. Погодина и Ю.Г. Томина // Советские писатели – детям. – М., 1965.

16. Мещерякова М.И. Погодин Радий Петрович // Русские детские писатели XX века: Библиогр. словарь. – М.: Флинта: Наука, 1998.

17. Недува Э.Ш. Погодин Р.П. // Краткая литературная энциклопедия. – М., 1968.

18. Ни минуты спокойствия: Интервью с писателем // Костер. – 1962. – № 12.

19. Новиков Н.В. Образы восточнославянской волшебной сказки. – Л., 1974.

20. Пермяков Г.Л. От поговорки до сказки (Заметки по общей теории клише). – М., 1970.

21. Погодин Р.П.: Биогр. справка // Детская литература. – 1978. – № 7.

22. Погодин Р.П. Включите северное сияние. – Л.: Детская литература, 1972.

23. Погодин Р.П. Где леший живет?: Рассказы. – Л.: Детская литература, 1990.

24. Погодин Р.П. Где ты, Гдетыгдеты?: Сказки. – М.: ТЕРРА, 1995.

25. Погодин Р.П. Книжка про Гришку: Повесть – М.: Малыш, 1987.

26. Погодин Р.П. О веселых людях и хорошей погоде: Избранные произведения / С.В. Михалков. – М.: Детская литература, 1982.

27. Погодин Р.П. Про гайку, которая внутри: Рассказ. – Л.: Детская литература, 1974.

28. Погодин Р.П. Тишина. – М.: Малыш, 1988.

29. Погодин Радий Петрович: Биогр. Справка // Ленинградские писатели – фронтовики. 1941 – 1945: Автобиографии. Биографии книги / Сост. В.С. Бахтин. – Л., 1985.

30. Полозова Т.Д. Маленьким о большом // Нач. шк. – 1961. – № 3.

31. Померанцева Э.В. Судьбы русской сказки. – М., 1965.

32. Пропп В.Я. Исторические корни волшебной сказки. – СПб., 1996.

33. Рошияну Н. Традиционные формулы сказки. – М., 1974.

34. Семенов В. Странные дети // Дет. лит. – 1967. – № 4.

35. Эльконин Б.Д. Введение в психологию развития. – М., 1994.